25.06.2018 в эфир на канале НАШЕ TV вышла программа Михаила Марголиса “Воздух” с участием Глеба Самойлова и The MATRIXX. Тема передачи была посвящена крайнему альбому группы “Здравствуй”.
В эфире прозвучали песни The MATRIXX – Звезда; Дружок; Tango para el dinero; Синие цветы; Умереть за любовь; Guten Morgen; С.С.; Здравствуй
За стенограмму благодарим Марию Григорьеву
Михаил Марголис: Приветствую всех, дамы и господа, Михаил Марголис у микрофона, «Воздух» на «Нашем». Даша мне помогает сегодня, и в гостях у меня группа, которую вы всё прекрасно знаете, группа, которая не в первый раз уже в «Воздухе». Но сегодня будет такой, мне кажется, достаточно эксклюзивный для всех наших слушателей эфир, поскольку мы говорить будем, конечно, о многом, но слушать будем вещи из последнего альбома группы The Matrixx. Это, собственно, альбом «Здравствуй», который появился в конце прошлого года, но ему посвящён группой этот год. По-прежнему группа ездит по гастролям с этим альбомом, наверное, более всего он прослушивается сейчас поклонниками команды. Будем сегодня говорить о нём, тем более, что альбом, действительно, заметно отличается даже от всего того, что делала группа до этого момента.
Глеб Самойлов, The Matrixx у меня в гостях, привет, ребята, привет, Глеб.
Глеб Самойлов: Приветик всем.
М. Марголис: Давайте сразу споём, потом уже поговорим.
«Звезда»
М. Марголис: Приветствую всех вновь. Михаил Марголис у микрофона, сегодня The Matrixx у меня в гостях, и, собственно, мы начинаем разговаривать. Станислава Матвеева, Валера Аркадин, Дима Снэйк Хакимов, ну и Глеб Самойлов – все здесь. Песня, которая сейчас прозвучала, – первая, которая предваряла их альбом. Насколько я помню, это было первый сингл с этого альбома, потом и клип опять-таки в красно-чёрной монохромной иногда гамме.
Г. Самойлов: Ну, не в красно-чёрной, в красно-чёрно-белой.
М. Марголис: Да, красно-чёрно-белой.
Г. Самойлов: В серой я даже сказал бы.
М. Марголис: Да, в красно-чёрно-белой-серой. Скажи, насколько я помню, по-моему, именно про песню «Звезда», как ты говорил, что она каким-то образом связана с уходом Кормильцева, или, вернее, посвящена ему.
Г. Самойлов: Давайте не для такой передачи развлекательной всё-таки.
М. Марголис: Понятно, но дело не в этом, а дело в том, что я хотел бы как следующую тему сказать, что альбом у тебя получился (про саунд поговорим чуть позже), но если по подаче по текстовой, наверное, самая зрелая твоя работа, мне так показалась. Он, действительно, похож на какое-то цельное произведение.
Г. Самойлов: Да, настоящий блюзовый: «О, мама, почему всё так, почему всё так», при этом женским бэк-вокалом, негритянским.
М. Марголис: Вот как раз мне почему-то показалось, что если вообще начать копать от самой «Агаты Кристи», именно в этом альбоме лично мне почувствовалось в твоих стихах наибольшее влияние от общения с Кормильцевым.
Г. Самойлов: Нет, это, скорее всего, влияние от общения со всеми друзьями, которых я потерял.
М. Марголис: Ты сам вернулся к этой же теме.
Г. Самойлов: Я просто сформулировал. Илья писал совсем по-другому.
М. Марголис: Если гипотетически представить, как ты считаешь, такая твоя поэтика была бы близка Илье в данном случаем?
Г. Самойлов: Его надо было бы спросить.
М. Марголис: Ну, это понятно, опять же сразу когда такой альбом выходит, действительно, не только потому что он достаточно перенасыщен различного рода электронным таким звучанием, сэмплами и так далее. Он сам по себе просто довольно трудный по содержанию своему. Его легко исполнять на концертах?
Г. Самойлов: Подъём чувствуется с первой же песни, начиная как раз со «Звезды», и зал чувствует этот подъём – это видно.
М. Марголис: Я просто с большим удивлением для себя… Я, когда впервые этот альбом прослушал, я его прослушал просто потому, что и в силу профессии, потому что просто давно знаю тебя, слежу за твоим творчеством. Но мне показалось, мне трудно было представить, скажем, молодого человека, что с ним должно быть, чтобы он полностью этот альбом прослушал. Час именно таких песен.
Г. Самойлов: Ходят же люди в театр, на спектакли, в очереди даже стоят.
М. Марголис: Да.
Г. Самойлов: В любые, причём, в Москве.
М. Марголис: Хорошо ты к этому подвёл, я хотел сказать, а кстати, по-моему, у вас чуть ли не первая презентация была в клубе «Театръ», очень хорошо по названию совпадало. Можно, в принципе, этот альбом в ближайшем будущем развить в какую-то в театральную форму, то есть, с каждой песни какие-то мизансцены построить и так далее?
Г. Самойлов: Да к тому времени уже острота пройдёт, во-вторых, где взять такую труппу, кроме нас.
М. Марголис: Не знаю, сейчас есть много экспериментальных театров и так далее, мне кажется, напрашивается прям…
Г. Самойлов: Кто-то будет изображать как Снэйк стучит на барабанах, кто-то как Валера играет на гитаре, как Стася на басу, а кто-то будет петь вместо меня…
М. Марголис: Нет, вы сами играете.
Г. Самойлов: Меняются составы периодически…
М. Марголис: Нет сделать такой.
Г. Самойлов: Антреприза.
М. Марголис: Да, антреприза – это клипы, которые происходят на сцене, клипы, которые сразу выстраиваются на сцене. Не думал о таком?
Г. Самойлов: Видел концерт Славы сольный с «Лицедеями», это было совсем нелепо, по-моему.
М. Марголис: Понятно, ладно, давай тогда споём.
«Дружок»
М. Марголис: The Matrixx у меня в гостях. Мы продолжаем. «Воздух» на «Нашем».
Г. Самойлов: Как грустно ты это сказал.
М. Марголис: Да, вообще альбом в целом не блещет оптимизмом. Хотя как знать, на самом деле, если не воспринимать всё буквально, то как раз там оптимизма достаточно.
Г. Самойлов: Да, начинается песня, альбом практически с песни, где Высоцкий героически, трагически (нрзб 00:14:00). А заканчивается тем, что звезда всё-таки загорается, и говорит нам об этом кто? Владимир Маяковский.
М. Марголис: Владимир Маяковский уходит в астрал по-своему.
Г. Самойлов: Очень позитивный альбом.
М. Марголис: Не то слово. Там огромное количество каких-то отсылок, аллюзий, которые сильно связаны с литературой нашего разного времени, от того же Ходасевича и Маяковского, упомянутого, до Высоцкого и тому подобное. Мне как раз всё это хорошо и спокойно считывается, потому что практически при первом прослушивании у меня не проскочило никаких, даже минимальных твоих реплик, которые ты используешь из вещей Высоцкого, до каждой полуфразы, до того же Маяковского. Мне всё-таки кажется, что, на самом деле, часть сегодняшней твоей аудитории, они ведь не считывают заложенных там тобой…
Г. Самойлов: Вы у них спросите.
М. Марголис: Ты сам-то как чувствуешь?
Г. Самойлов: Не знаю. Знаете, взрослый человек у меня брал интервью, психолог, журналист, знает меня давно, я говорю:
– Высоцкий там присутствует.
А он: Где?
– «А? Эээ! Так-то, дружок!»
– Точно!
М. Марголис: Может, он невнимательно послушал, но я имею в виду по концертной реакции ты сам, что больше чувствуешь: доходит то, что ты написал в этих песнях, или просто ты их погружаешь в общую, ну не знаю, медитативную ауру, таким вокалом, такой аранжировкой, таким саундом и люди просто, что называется, в трансе покачиваются?
Г. Самойлов: Ну, честно говоря, я бы не сказал. Это свойственно, скорее, медитирующей публике, дискотечной, точнее, которая залипает, а тут зал реагирует по-рок-н-ролльному, на этот магнетизм музыкальный.
М. Марголис: Вот, Даша рядом со мной сидит, она мне сказала, что первый концерт в её жизни, она у нас человек ещё молодой, поэтому первый концерт в её жизни как раз был концерт группы The Matrixx.
Г. Самойлов: До шестидесятилетия Pink Floyd доживёшь.
М.Марголис: Ну ей побольше 6 лет, она успела, её пустили на концерт The Matrixx.
Дарья Блохина: Меня не пускали, это было сделано втихую, меня позвал друг, никогда в жизни на концертах не была.
Г. Самойлов: Он обязан жениться теперь.
Д. Блохина: Никогда в жизни на концертах не была. Он говорит: «Пойдём на концерт The Matrixx, Глеб Самойлов». Я говорю: «Да ты что! Меня не пустят, если узнают – убьют». Я в итоге пошла, и это было удивительно, потому что первый раз в жизни я попала концерт, и именно к вам.
Г. Самойлов: Какой это был год?
Д. Блохина: Этот был 2011 или 2012, может быть, год, то есть только-только именно Глеб Самойлов и The Matrixx. Я потом пришла домой, во «ВКонтакте» скачала этот альбом, который услышала. А потом у меня стоял на мобильнике трек «Содомия». У меня спрашивали: «Даша, боже, что у тебя на телефоне стоит?». И я говорила, что это Глеб Самойлов.
М. Марголис: Блин, такой добрый малый он, для каждого найдёт утешительные слова. Даже на испанском языке. Давай сейчас ещё одну песню сыграем из нового альбома, из «Здравствуй». Мне очень приятно, что она, оказывается, на испанском.
Г. Самойлов: Продемонстрируешь, кстати, свой испанский?
М. Марголис: Да, «Tango para el dinero». Мне, как человеку не безразличному к стране Испания, скажем так, будем считать, что как будто это для меня. Давайте, ещё сыграем.
«Tango para el dinero»
М. Марголис: Приветствую всех опять и опять. Михаил Марголис у микрофона, «Воздух» на «Нашем», The Matrixx у меня сегодня в гостях. Продолжаем слушать альбом «Здравствуй», говорить о нём и, конечно, о чём-то ещё поговорим сегодня. Знаешь, были, они и есть, такие знаменитые музыканты, у которых существовали две позиции. Я слышал от них самих, разных музыкантов, в том числе западных, которые говорили: в одном случае хорошо, когда человек с развитием своего творчества постоянно что-то меняет, постоянно какие-то ищет пути своей реализации. Другие говорят: нет, ты знаешь, на самом деле, только постоянный акцент на одну точку – это и приносит успех, это является правильным. Я не знаю как на самом деле в этом случае поступаешь ты, поступаешь ли осознанно, от альбома к альбому. Но всё-таки мне кажется, что однажды твоя погружённость в этот условный декаданс – она так и остаётся с тобой, и на сегодняшний момент ты остаёшься чуть ли не единственным чистым певцом декаданса.
Г. Самойлов: Не знаю, декадент уже давно бы как-нибудь по-чёрному покончил жизнь самоубийством, выколол бы себе глаза, например.
М. Марголис: А вот это как раз, опять же ты, Глеб, молодец, ты предвосхитил то, к чему я хотел тебя подвести. Мне интересно, даже этот альбом, и по тому, как ты рассказывал о нём, о происхождении некоторых песен, если мы берём, к примеру, песню «С.Н.», если не ошибаюсь, то все они каким-то образом, ты и сегодня это сказал, или адресованы, или напрямую связаны с уходом каких-то друзей.
Г. Самойлов: Точнее, с моими ощущениями от потерь, от помощи там кому-то.
М. Марголис: Но при этом, прости меня за немного странный вопрос, но тебе при этом удаётся сохранить вот вместе с этим декадансом и какие-то жизненные соки. Ты же не идёшь ни дорогой ни Маяковского, ни Есенина, ни тех людей, которым эти песни посвящены. Как-то удаётся оставаться живым.
Г. Самойлов: Я буду погибать пожилым. Не надо убивать молодых.
М. Марголис: Да, это уже следующая песня, следующий рэп-альбом от The Matrixx будет так начинаться. Ты мне скажи всё-таки, это в том числе, потому что тебе удаётся всё то, что могло привести тебя к чему-то другому, сбросить в самих песнях?
Г. Самойлов: Я просто до сих пор не вижу причин, не вижу, что я должен чувствовать, чтоб перестать хотеть жить. Вот так тупо.
М. Марголис: А ты понял – этот альбом, допустим, заканчивается песней «Послушайте» – а ты понял, какие причины были на это у Маяковского?
Г. Самойлов: Мы жили на стыке эпох: застой, перестройка.
М. Марголис: Так он тоже.
Г. Самойлов: Нам давали разные версии его смерти, почему. Сейчас же модно говорить о том, что его убили. Фигня полная, по-моему.
М. Марголис: Нет, поэтому я и говорю. Давай не перечислять версии. Ты сам, погружаясь в его раннюю лирику, в том числе черпаешь…
Г. Самойлов: Поздняя не хуже.
М. Марголис: Поздняя не хуже, да. Я имею в виду, ты сам для себя ответ находил всё-таки, какая тебе версия ближе всего.
Г. Самойлов: Жить хочу.
М. Марголис: Нет, я говорю про Маяковского.
Г. Самойлов: Версия моя. Я не могу понять. Если я пойму какую-нибудь версию, то я пойму, «что думала она, когда шагала вниз», и шагну. Вы этого хотите для меня?
М. Марголис: Нет. Давай споём лучше.
«Синие цветы»
М.Марголис: А ты, не то, что отсылки, а я жду как ты впрямую напишешь какую-нибудь песню на стихи Бориса Поплавского. Ты вообще знаком с его творчеством?
Г.Самойлов: Нет, не знаком.
М.Марголис: Ну вот познакомься, я тебя уверяю..
Г. Самойлов: Я вообще стихи не люблю, в принципе, кроме Маяковского.
М.Марголис: Читать не любишь, писать любишь.
Г. Самойлов: Читать не люблю, писать тоже с трудом. Я сначала музыку сочиняю.
М. Марголис: Просто, мне кажется, у тебя есть созвучные моменты, которые могли бы тебя там тоже заинтересовать, во всяком случае.
Г.Самойлов: У меня просто лицо такое типическое.
М. Марголис: Да не, я не про лицо. Я про внутреннее лицо, которое..
Г.Самойлов: На всех похож сразу. Стихи, имею в виду, и музыка.
М.Марголис: Скажи, а тебе в какой-то момент было близко то, чем в разных своих проявлениях занимается Ник Кейв?
Г.Самойлов: Ну, начиная с The Birthday Party и заканчивая Murder Ballads , наверное, с The Bad Seeds.
М.Марголис: А вот то, что с Grinderman делается?
Г. Самойлов: Ну, я не видел концерт, говорят, это было потрясающе. Но я видел его на сцене, когда он первый раз приезжал в Москву, то это, действительно, был снос башки вообще полный.
М. Марголис: То есть твоё?
Г. Самойлов: Нет, я так не попрыгаю. 20 лет на героине просидеть, чтоб в такой форме быть.
М. Марголис: Но заходит? А что ближе? На пике их развития что тебе ближе? Ник Кейв или Cure?
Г. Самойлов: Что ты сразу говоришь какие-то вещи…В рок-музыке, да в любом искусстве, каждый занимает свою нишу, если он чего-то стоит, и меряться не имеет смысла.
М. Марголис: Я говорю о твоих предпочтениях, что тебе ближе?
Г.Самойлов: Что мне ближе? Какая книга? Третья на полке слева.
М. Марголис: Понятно, хорошо, тогда ещё раз, касаясь общего фона альбома, мне всегда интересно представить как ты эти вещи делаешь. Я понимаю, когда это всё обрастает аранжировкой, сэмплируется, здесь как бы и текст очень как-то гармонично вписывается.
Г. Самойлов: Нет, сначала музыка, потом текст, потом аранжировка. Или исходя из аранжировки текст. По-разному всё бывает.
М. Марголис: Просто, если эти тексты брать отдельно, то я не представляю, как человек строчку за строчкой..
Г. Самойлов: Прочитай текст песни «Нет, мама». «О, мама, почему всё так, почему всё так» и припев «О, мама, почему всё так, почему всё так».
М. Марголис: Это хорошо, это голый реализм, жестокий, а вот когда ты, допустим, пишешь «Подожди немного, зацветёшь и ты» вот как? Вот приходит строчка, и ты её так и записываешь? Что в голове у человека в этот момент происходит?
Г. Самойлов: Нашёл у кого спрашивать.
М. Марголис: Ладно, не буду тебя пока мучить. У Димы спрошу. Скажи мне, Дима, вопрос и к тебе, и к Валере, и к Станиславе, но вы ребята постарше .
Дмитрий Хакимов: Слегка.
М.Марголис: Слегка, да. Вот вы, я всё об альбоме «Здравствуй», потому что в остальных проектах, предыдущих альбомах The Matrixx угадывался тот Самойлов, его можно было предсказать, то это вот совсем сконцентрированный Самойлов. Концентрат. Вот есть банка. Я так считаю.
Г.Самойлов: И что дальше? И что нам делать?
М.Марголис: Да не, тебе-то чего. Ты уже всё сделал. Я у них спрашиваю, вот вы видите пласт этого материала, ты как в первый секунду на него отреагировал ? Ну там «слушай, ну совсем мрачняк». Или как? Или отлично?
Д.Хакимов: Да нет, ну это же не сразу. Это по одной песне, постепенно, потихонечку. Нормально, абсолютно, объективное развитие. Просто песни стали постепенно более электронные, может быть, более мрачные.
Г.Самойлов: В следующий раз будут сырыми. Дима на бонгах, я на бубне.
М.Марголис: Ну да, акустика. Ну ты в «Tango para el dinero» уже подбираешься к танго, ты просто прокручиваешь его пока наоборот, но всё-таки.
Г.Самойлов: Ну ты его знаешь, узнал хотя бы? А почему никто не догадался прокрутить его наоборот?
М.Марголис: Ну, старик, ну я что-то не то курю. Сразу не догадался.
Г. Самойлов: Компьютер есть? Есть.
М.Марголис: Естественно, потом полез и решил посмотреть.
Д. Хакимов : Ты же бываешь в Испании, должен сразу понять.
М. Марголис: Ну я поэтому и полез потом в источник, но сразу эту фразу, да ещё и ускоренную, я её, конечно..
Г.Самойлов: Они не ускоренные, она подняты питчем на 12, на октаву.
М. Марголис: Ну тем не менее, всё равно, поэтому она сразу не была узнаваема. Потом ещё продолжим. Валера ещё. Давайте сыграем и потом поговорим. Ещё одна светлая песня.
Г.Самойлов: Сейчас я буду умирать.
«Умереть за любовь»
М. Марголис: Приветствую всех вновь и вновь. Михаил Марголис у микрофона, «Воздух» на «Нашем», The Matrixx у меня в гостях. Композиция, которая сейчас прозвучала, она, конечно, может много чего навеять, но у меня вызывает такую клиповую ассоциацию, как вспоминается марширующие…
Г. Самойлов: И всегда за спиной вороньё и гробы.
М. Марголис: Да, это опять Высоцкий, но вспоминается те же марширующие молоточки у Pink Floyd, а здесь должны вставать на кладбище из гробов люди.
Г. Самойлов: Это не самое страшное, самое страшное – это «спят усталые игрушки», вот это страшно.
М. Марголис: «Спят усталые игрушки и подушки ждут ребят», да. Вообще, кстати, опять интересно с этими ассоциациями, то есть ты начинаешь с такой пропагандисткой советской песни, которую я сомневаюсь, что её многие понимают.
Г. Самойлов: Неважно, главное, что басс продолжается.
М. Марголис: Да, и оканчиваешь, в конце, по крайней мере, делаешь эту реплику Высоцкого – «страшно, аж жуть».
Г. Самойлов: Это я сейчас только сделал.
М. Марголис: Да, да, да я вот это как раз заметил и захотел тебя спросить, что ведь интересно, да, ведь эстетически сливаясь, у Высоцкого совершенно другая канва, там почти сатирическо-юмористическая песня.
Г. Самойлов: Знаешь, ты послушай песню из «Бегства мистера Мак-Кинли», называется «Вот это да», (нрзб 00.39) его заставили спеть вместо Иисус Христос Мак-Кинли, песня была бы про Бога, очень серьёзная и очень страшная.
М. Марголис: Это вообще, а «вот твой билет, вот твой вагон».
Г. Самойлов: Это другая песня.
М. Марголис: Я понимаю, но тут тоже, всё, что написал для фильма…
Г. Самойлов: Так что «страшно, аж жуть» – это, по-моему… Ну страшно было человеку помирать, прежде всего.
М. Марголис: Раньше, конечно, написал, что был ещё цикл.
Г. Самойлов: В 69-ом году он написал – «я лежу в палате наркоманов», в 80-м умер.
М. Марголис: Ну смотри, вот топчешься, топчешься ты возле этих размышлений, восприятий, вытаскиваешь именно эти исторические моменты, ну сам-то отвечал себе на вопрос – почему?
Г. Самойлов: Нафиг, ты уже спросил меня, когда я пойму, я это сделаю, ты меня подталкиваешь реально сейчас.
М. Марголис: Хорошо, ладно не буду подталкивать.
Г. Самойлов: Где бы взять ещё Макар.
М. Марголис: Валера, скажи, Дима отвечал на этот вопрос, но всё-таки, скажи, для тебя с таким материалом работать – это интересно? Это для тебя тоже определённого рода эксперимент или всё-таки ты просто так технически?
Валера Аркадин: Ну, честно сказать, я тоже люблю всевозможные девайсы, электронную музыку.
М. Марголис: Любишь?
В. Аркадин: Да, и уже очень давно. Поэтому не знаю, но, условно говоря, всё, что мы слышим, по крайней мере, в этой стране, всё достаточно стандартизировано и понятно. Здесь, может быть, тоже кто-то назовёт это «Чижик-Пыжик», но благодаря тому, что интересные звуки, интересная концепция, мне кажется, что всё это другое, такого нет здесь точно. Поскольку я очень внимательно слежу за всем, что происходит в музыке, я могу сказать точно. Потому что когда я пытался найти какие-то аналоги или что-то ещё, чтобы переделать, переиначить, переделать какие-то партии, или снабдить какими-то звуками, я постоянно натыкался на то, что их очень мало на самом деле, честно.
М. Марголис: При всём при этом, мне кажется, сильный альбом получился, мне кажется, что он пока, по крайней мере, вот он таким единственным и останется. Не думаю, что продолжение будет в этом же ключе.
Г. Самойлов: Продолжение в этом же ключе не может быть, может быть что-то новое абсолютно.
М. Марголис: Почему?
Г. Самойлов: Или не будет, если ты не доведёшь меня своим вопросом сегодня, когда же я пойму, когда же я зазнаю, что пора уже.
М. Марголис: Да, я же не про это спрашиваю…ты только так поворачиваешь. Я тебя спрашиваю, почему в принципе эта тематика так тебя, в этом смысле… погружаешься ты в неё глубоко.
Г. Самойлов: 30 лет одни и те же вопросы. Ты же сам нас спрашивал, когда ещё в «Агате Кристи» я пел.
М. Марголис: Да, да.
Г. Самойлов: Почитай какой-нибудь мой ответ, любой можешь выбрать.
М. Марголис: Не в этом дело. Мы с тобой знакомы немало.
Г. Самойлов: Я заговариваю о смерти или я думаю о смерти или то, что я узнал, что смерть существует, было моей первой тяжёлой долгой детской депрессией, например.
М. Марголис: Ну да, я ещё поясню, я ещё не о смерти как таковой. Я говорю о том, что почему именно, скажем, определённые какие-то судьбы у тебя вызывают такой интерес, почему ты аккумулируешь именно судьбы этих людей?
Г. Самойлов: Я услышал Высоцкого, когда его слушал папа, ещё до его смерти, до 80-го года. Я абсолютно не знал, что он умрёт.
М. Марголис: Ну хорошо, давай сейчас сыграем.
В. Аркадин: Я хотел бы ещё дополнить, ты сам присутствовал при самом длинном саундчеке, вот этот альбом очень такой трудный в техническом исполнении, от нас четверых требуется в полной мере владение всевозможными девайсами, все обложены какими-то кнопками, ручками, штучками, экранчиками, падиками, чем-то ещё…
Г. Самойлов; Ещё играть надо и петь.
В. Аркадин: …потому что есть желание играть всё это живьём, все эти сэмплы, которые были сделаны на студии, очень хочется воспроизводить живьём.
Г. Самойлов; Гитары и бас, барабанные…
М. Марголис: Только что ты сам говорил, что электронную любишь.
В. Аркадин: Люблю, но понимаю объективно, что бегать по кнопкам очень сложно, и объективно ничего убрать отсюда не могу, потому что это пользуется там, это пользуется там, ну, в принципе, просто песни, они такие непростые, поэтому требуют очень большого количества техники. Обрати внимание, что у Снэйка, что у меня, что у Стаси, что у Глеба очень много девайсов, и надо при этом ещё не забывать петь.
М. Марголис: (Глебу Самойлову) У тебя ещё гаечный ключ есть. Глеб, скажи мне опять-таки, погружаясь в этот альбом уже с другой стороны, мне кажется, что во многом это отражение и того, как ты сейчас воспринимаешь то, что происходит сейчас в России и вообще вокруг тебя самого происходит. Мне кажется, у тебя на самом деле в этих вещах завуалирована достаточно жёсткая реакция на происходящее.
Г. Самойлов: Сейчас все говорят о политике, всех обо всём спрашивают, я не хочу, мне неинтересно.
М. Марголис: Понятно, но при этом тебе, насколько я знаю, и ты мне говорил, и я ещё раньше где-то встречал, тебе интересен сам Вася Обломов, например, то что делает Вася Обломов. В данном случае почему он тебе интересен?
Г. Самойлов: А он.. мне нравится его трагичность, во-первых, восприятия. То, что мы видим частушки по поводу – «утром в газете – вечером в куплете» – это не главная составляющая его творчества.
М. Марголис: Бесспорно, но вот мне как раз кажется, что у тебя, не говоря о политике, я не говорю, что это политика, человеческий взгляд просто на вещи, на ощущение. Грубо говоря, в любой строчке Мандельштама конца 30-х можно было найти разные вещи, при этом там не говорилось о политике как таковой.
Г. Самойлов: Про политику он говорит конкретно, посвящал стихи Сталину.
М. Марголис: Но это потом, сначала против посвящал, потом за, когда совсем сломали.
Г. Самойлов: Ну как Пушкин почти.
М. Марголис: Да, ну хорошо, допустим, возьмём обэриутов: Хармса, Введенского, Заболоцкого. Там же не было прямых отсылок к политике, но тем не менее, было понятно, через этот обэриутский язык отражается то, что они чувствуют в данный момент, находясь…
Г. Самойлов: Просто нельзя быть другими, вот и всё, а людям хочется иногда.
М. Марголис: Быть другими?
Г. Самойлов: Просто в чём-то.
М. Марголис: А нельзя по какой причине?
Г. Самойлов: Ну вот не терпит настоящая вертикаль власть в любом виде разномыслие, плюрализм.
М. Марголис: Плюрализма не терпят, и ты сейчас как-бы ощущаешь на себе это в полной мере?
Г. Самойлов: Я всегда это ощущал.
М. Марголис: Это точный такой ответ, давай тогда сыграем.
Г. Самойлов: Не только власть на самом деле, мироздание всё.
М. Марголис: Ну социум, само общество.
Г. Самойлов: Я говорю про мироздание, а ты мне про социум.
М. Марголис: Хорошо, про мироздание.
Г. Самойлов: Разного полёта чайки и птицы, и всё на свете.
М. Марголис: Хорошо, тогда поём, для всего мироздания.
«Guten Morgen»
М. Марголис: А вот, кстати, к сегодняшним реалиям переходя. Я не очень люблю у себя в программе тоже, как ты говоришь, про политику говорить. Но тем не менее, после такой песни напрашивается.
Г. Самойлов:Серьёзно?
М. Марголис: Да. Вы же, как-то так получилось, что однажды в Украину пришлось съездить именно таким составом, дуэтным? Потому что не все прошли.
Г. Самойлов: Ну да. Менты, чекисты везде одинаковые.
М. Марголис: Понятно. Ну, собственно, да, вот и весь ответ.
Г. Самойлов: Причём здесь песня, я не понял.
М. Марголис: Я в данном случае про состав. И оттолкнулся, и вспомнил об этом.
Ты сейчас в концертах при таком вот собранном альбоме, я имею в виду альбом «Здравствуй», сложно переключаться на песни «Агаты Кристи», которые всё равно наверняка играешь в концерте? Вы же теперь их играете.
Г. Самойлов: Оставляем, в конце концов… склоняюсь к тому, чтобы две. За исключением фестивалей – может, там три сыграем.
М. Марголис: Вот, кстати, про фестиваль. The Matrixx будет на «Нашествии», господа. Так что вы всё это ещё раз сможете услышать живьём и увидеть. И, собственно говоря, ещё раз всех вас туда приглашаю.
Г. Самойлов: Прости перебью, там «Агаты Кристи» вы не услышите, потому что две «Агаты Кристи» фестиваль не потянет.
М. Марголис: Да, я сказал про The Matrixx, поэтому да. Да, кстати, Даш, скажи мне сначала. Ты сегодня такая не очень говорливая. Первый твой концерт был, как ты сказала, группа The Matrixx, и вот сейчас ты слышишь группу уже вот с этим альбомом. Это для тебя очень большая разница между тем, что ты услышала на том первом концерте и сейчас?
Д. Блохина: Восприятие сильно различается. Мне тогда было 14-16 лет, никаких потаённых смыслов в песнях я не искала.
Г. Самойлов: А их там и нет.
Д. Блохина: Меня цеплял ритм, ещё такие слова были, и я была единственной, по-моему, в школе, кто был таким альтернативщиком, кто слушал такую музыку, меня считали чудаковатой. В принципе, ничего не изменилось, а сейчас, если я читаю произведение или слушаю музыку, песни, то, конечно, мне всегда интересно, какая история лежит при создании этих песен. И как бы Глеб сказал: «Я просто пишу…я сначала пишу музыку, потом аранжировку, потом стихи», но при всём при этом там есть истории и это здорово, потому что.. Ну вот молодое поколение, если послушают песню, они не увидят каких-то подтекстов, как я когда-то.
Г. Самойлов: Ну, конечно, мы-то да, а они-то…Нам-то можно эти книги читать, а вот этим лучше не надо, лучше запретить.
Д, Блохина: Нет, они заинтересуются. Если, например, я когда-то сказала, что в этой песне упоминается имя этого человека, они говорят: да ладно, это просто песня про то-то, то-то. Каждый смотрит через своё мировоззрение, через свою призму.
Г. Самойлов: А я каждый раз по-разному понимаю песни свои.
Д. Блохина: Ну вот как художник, который смотрит на своё произведение и видит каждый раз что-то новое.
Г. Самойлов: И дорисовывает.
Д. Блохина: И самое дебильное – это каждый раз разбирать, будь то песня или музыка: там, скажите, пожалуйста, а что означает вот эта красная точка в этом углу. Поэтому я особо не лезу с расспросами, что означает та или иная песня. Конечно, было бы интересно. Я закончила, спасибо. Наконец-то дали выговориться.
М. Марголис: Скажи мне, Глеб, года два назад мы с тобой говорили, и ты всё в том же своём достаточно ироничном ключе рассказывал о том, что ты периодически едва не развлекаешься тем, что вбрасываешь какие-то посты в соцсети, такие достаточно…, а потом смотришь на реакцию, которая на них начинается.
Г. Самойлов: Это было, а потом это уже стало грустно и неинтересно.
М. Марголис: Грустно тебе самому?
Г. Самойлов: Конечно.
М. Марголис: А тебе грустно стало от чего? Оттого какую реакцию ты увидел?
Г. Самойлов: Ну да, оттого что более-менее вменяемые ответы дают два человека, в Интернете кучкуется людей гораздо меньше, чем ходит на концерты.
М. Марголис: Да, безусловно. С этим я буду согласен. Давай сыграем, а потом ещё немножко поговорим.
«С.С.»
М. Марголис: Ну вот ещё одна композиция, и мы сегодня не раз уже говорили, снова приходится её ассоциировать с человеком ушедшим..
Г. Самойлов: Это песня не об ушедших, а об оставшихся.
М. Марголис: Об оставшихся, но тем не менее, само название «Серая слизь» – это название одного из романов Александра Гарроса.
Г. Самойлов: ГАррос.
М. Марголис: Гарроса, который уже…
Г. Самойлов: Которого я дал почитать Илье, который меня познакомил с Гарросом.
М. Марголис: Да, вот он, к сожалению, тоже уже ушёл. Скажи мне, когда ты, я понимаю, что вопрос, может быть немного лобовой, но тем не менее, ещё опять-таки с «Агаты» начиная, были у некоторых, может, кто пишет в Интернете, странное восприятие отдельных каких-то ваших фраз, слов, действий в данном случае умышленно было название песни сокращено до «С.С.», а не…
Г. Самойлов: Тот знает, тот поймёт, «С.Н.» тоже, кто знает, тот поймёт, разжёвывать не хочется, потому что…
М. Марголис: Разжёвывать не надо. То есть это делали умышленно?
Г. Самойлов: Да, я не хотел, чтоб песня ассоциировалась с романом «Серая слизь», со смертью того-то, она поётся вообще от лица вдов. Извини, Стася.
М. Марголис: Да, да, понятно. Я это имел в виду, понятно всё.
Хорошо. Сейчас, когда такой альбом остался позади, с точки зрения его написания, с точки зрения того, что он завершён, ты в себе какие-то эмоциональные перемены сейчас замечаешь, а теперь тебя увлекло вот следующее.
Г. Самойлов: Я, по крайней мере, пытаюсь писать, что-то получается хорошо, что-то не очень, но пока да, таких зрелых песен штук 3, наверное, остальное всё инструментальная музыка.
М. Марголис: У The Matrixx достаточно много гастролей, больших таких туров, мировых туров, я бы даже сказал, потому что там и Америка есть , и Европа.
Г. Самойлов: Мировой тур по клубам с эмигрантами.
М. Марголис: Понятно, я говорю «мировой тур» в плане соприкосновения с внешним миром. Притом, что ты всегда мне, по крайней мере, казался человеком очень интровертным, тебе хватает общения с внешним миром?
Г. Самойлов: Ни черта мне не хватает, я был в Лос-Анджелесе, ну и что? Сходили поужинать, увидели, как ковровую дорожку стелят, поэтому зайти нормально в «Hard Rock Cafe» нельзя вечером.
М. Марголис: Почему?
Г. Самойлов: Да, потому что около входа дорожку прокладывают, всё огорожено, полицейские стоят – вот, я был в Лос-Анджелесе, например.
М. Марголис: Понятно.
Г. Самойлов: Я не видел за два наших тура, я не знаю, кто-нибудь видел Тихий океан, кроме как ночью? Я – нет. Я говорил, вот там чёрное – это Тихий океан.
М. Марголис: Почему? Что тебе помешало?
Г. Самойлов: График.
М. Марголис: «У меня есть график, всё остальное нафиг» – это, правда, уже другие люди поют, но тем не менее. Это хорошо, ты сейчас стал про гастроли, но а в принципе тебе сейчас необходимо, есть ли собственная потребность в каком-то плотном контакте с внешней средой, или хватает самого себя, своего маленького такого мира?
Г. Самойлов: Если бы мне хватало самого себя, я бы вообще на сцену не вышел. Конечно, когда поёшь, выходишь на сцену, когда в принципе что-нибудь делаешь, производишь, конечно, хочется знать ответ, отклик. Даже отрицать не буду.
М. Марголис: Понятно, ну что, господа, в данном случае альбом «Здравствуй», The Matrixx ждите на «Нашествии», ждите на других площадках, слушайте, мне кажется, альбом стоит того, чтобы его ещё повнимательнее посмотреть тем, кто этого ещё не сделал. Спасибо ребятам, что были в гостях, «Воздух» на «Нашем», Михаил Марголис по-прежнему с вами, Даша мне помогает, ну и традиционно на ход ноги, ещё одна тема.
«Здравствуй»