Текст: Анни
Фото: Санни
Опубликовано: в журнале «Главный город»
Дата общения: октябрь 2009
Теперь группы «Агата Кристи» уже не существует… Нет того коллектива, музыка которого сродни сексу, не ждать нам их новых альбомов… Я мечтала о концерте «Агаты» много лет, а побывала на нем по грустному поводу – в Хабаровск братья Самойловы со своей командой приехали в рамках прощального тура. Группа распадается, и неудивительно, что в общении с Самойловыми журналисты спрашивали об этом…
Глеб: Мы не говорили о том, что идем в творческий отпуск. Отпуск подразумевает то, что мы поиграли-поиграли, попрощались: ой подождите, мы отдохнем, а потом начнем все сначала. Мы говорим о прекращении существования истории группы «Агата Кристи». Которая больше чем у «Битлз» в… разделите 22 на 8?.. почти в три раза. И творческое наследие… не будем сравнивать его по качеству, но по объему точно больше.
Вадим: Речь идет о том что, конечно, можно было бы заняться порознь чем-то еще и вместе только гастролировать. Но мы так устроены, что это для нас неприемлемо. Для нас неинтересно просто так ездить давать концерты с проектом. Если он – только для того, чтобы давать концерты, только для того, чтобы зарабатывать. Нам интересно заниматься творчеством.
Музыкальные вкусы у нас всегда были разные. Ну а сейчас появилось желание как-то попробовать их реализовать. Мы пока даже не знаем, что это будет, честно говоря. Единственное, что можно сказать абсолютно точно: чтобы там вокруг нас ни происходило, мы будем заниматься музыкой. Каждый из нас представляет из себя артиста, который выступает на сцене и представляет свои композиции.
Карьера музыканта исчерпывающа, также как карьера артиста. Просто так стать артистом на сороковом году жизни, знаете ли… Мне кажется так не бывает. Нужно пройти школу, прожить с этим… ли же с этим родиться.
В декадансе, как в жанре, как в стиле, протеста нет вообще.
Глеб: Декаданс был сам по себе протестом, наверное. Он был и был… Настоящий декаданс был в начале двадцатого века, а мы живем в начале века двадцать первого. Скажем так, как краска, как обращение к тому времени – он у нас присутствовал.
Вадим: Если говорить о протесте, как новаторстве… то мы всегда с этим жили и нас всегда это занимало. Нам музыка нравится новаторская, в которой есть хоть что-то свое, хоть что-то оригинальное. И мы очень требовательно к своим альбомам относились, стремясь к тому, чтобы в них присутствовала всегда свежая струя, новый взгляд, новый поворот.
Глеб: А протест в роке всегда есть. Против несправедливости, в принципе. Внутри себя, внутри мира вокруг. Просто каждый понимает протест по-своему, и каждый по-своему протестует.
Вадим: Рок-музыка, как мне кажется, один из немногих жанров, как и серьезная литература и серьезный театр, которая подходит к жизни, рассматривая ее в дуальности. Вся наша жизнь состоит из плохого и хорошего, и мы посередине между этим плохим и хорошим мечемся. Есть какие-то проекты, которые говорят: Все – позитив! Все – хорошо!» Но к жизни это не имеет никакого отношения. Жизнь развивается между двумя полюсами. И рок-музыка, как и любое другое серьезное искусство, в этом диапазоне колеблется, показывая это своей историей и заставляя людей переживать, делать какие-то внутренние открытия.
В этом смысле протест – не просто протест, а – комплексное и более полное восприятие жизни человеческой…
Рок-музыка в отличие от массового искусства, не говорит, что все хорошо. Это не развлекательная культура, которая, как коврик в ванной – что есть она, что нет!
Глеб: Ведет свою историю это все – с двадцатых годов. Вертинский – это тоже шоу. Хотя Вертинский – то первый панк-гламур, который существовал в мире.
Вадим: Любой человек, когда он выходит на сцену, с самых древних времен – уже делает шоу. Шоу – это ситуация. Когда есть выступающий, и есть те, кто его выступление так или иначе воспринимает. Да даже большинство человеческих взаимоотношений – выглядит как шоу.
Вадим: Пора нам попробовать что-то то, что осталось за бортом «Агаты Кристи»…
Мы общаемся с журналистами как раз для того, чтобы объяснить, что происходит. Достали вопросы и сравнения с Пугачевой и прочими Кобзонами не радуют.
Очень сложно и тяжело давать оценки своему творчеству… Каждый альбом – это отражение нас на этапе нашей жизни. Как можно прожитую жизнь разделить: тут удачно, тут неудачно? Она пройдена…
Глеб: У нас нет ответственности перед теми, кто нас слушает. Это их дело. Я вот ни в коем случае не виню ни в одной своей жизненной ошибке тех людей. Которых я слушал или читал.
Вадим: Как обычно пытаются навестить эту ответственность на сочинителей, людей творческих… Тогда давайте на программы новостей тоже ответственность навесим? Да вообще на весь Первый канал…
Глеб: Не знаю, каков процент садомазохистов среди наших слушателей… Судя по концертам – это вполне радостные алкоголики!
Глеб: Мы занимаемся тем, чем любим, и так – как у нас получается. И нам просто очень повезло, что это нравится другим людям.
Вадим: Всегда останутся артист и зритель. В жанре рок-бэнда как такового – барабаны, гитара, клавиши и человек поющий – уже все переиграно, практически все испробовано. Также, как и в классической музыке. Из этого я делаю вывод, что возможно сейчас появится какая-то новая форма музыкального искусства, завязанная на каких-то других вещах. Может быть, станут модными сольные концерты под арфу? Кто знает…
Глеб: Мы никогда не против, что бы кто-то другой исполнял песни «Агаты Кристи» и ничего за это не просим. Несколько групп, дружественных нам, уже исполняли песни Саши Козлова, которые он написал для «Агаты». Может быть, мы расширим эти рамки и сделаем полноценный трибьют.
Вадим: Был случай, когда группа «Стрелки» пыталась перепеть нас. Все бы ничего, мы бы это проглотили, если бы они не стали добавлять свои куплеты. Какой-то реп… Как говорил господин Мюнхгаузен?
Глеб: А… Он говорил: «Когда кастрируют – я терплю, когда дополняют – это не выносимо».
После пресс-конференции братья расписались на моей футболочке, отыграли концерт и уехали… теперь уже навсегда, как “Агата…” остается слушать их на дисках, подпевая: “Браво, маркиза, что за луна… ленива, каризна и холодна-а-а…”