Больно это когда
Страшно хочется жить
И не зная зачем
Ты куда-то бежишь
Босиком
Неглиже
В никуда
Где уже
Больше никогда
Не будет больно
«Предисловие» группа «Агата Кристи»
- Привет, - тихо сказала Анжелика, подходя к Павлу. – Как ты сегодня собираешься выкручиваться?
Павел молчал. Отвечать что-либо было не просто опасно, смертельно опасно. Он стоял у окна, молча глядя на погружающийся в вечерний сумрак город. Анжелика подошла сзади и положила руку ему на плечо. Боль пронзила сустав, как будто в плечо воткнули острый штык и медленно его поворачивают.
- Прекрати, - также тихо и спокойно сказал Павел. – Что-нибудь придумаем.
Анжелика убрала руку с его плеча и боль мгновенно отпустила.
- Хорошо, что ты не смерть… - не переставая смотреть на город, сказал Павел. – Подумай лучше, где искать твоих братьев, - резко повернувшись, сказал он, глядя Анжелике в глаза. Лицо его исказилось гримасой боли, и она отвела взгляд. Она боль, она первый всадник Апокалипсиса - Чума. Она уничтожает всех без разбора. И даже тот, кто решился ей помогать, не может преодолеть проклятья. Четыре всадника Апокалипсиса вновь явились в наш мир. Для чего? Чтобы разрушить его. Почему? Ну, это риторический вопрос. А вот почему она, молодой симпатичный сотрудник захудалого НИИ, стала одним из этих всадников? На этот вопрос ни она, ни её бывший парень Павел не знали ответа. Но идти ей было больше не к кому. Два дня назад она свалилась на Павла, как снег на голову, сломала все планы и чуть не довела его до смертного одра. И вот теперь, когда они научились общаться наиболее безопасно друг с другом, ей надо найти троих людей: Война, Голод и Смерть.
- И всё же объясни, почему ты считаешь, что они все мужчины?
- Потому что таких женщин как ты больше не существует!
Она сдержалась, ей очень хотелось повернуться и бросить на него ненавидящий взгляд, но третий сердечный приступ за два дня он не выдержит. Врача скорой еле удалось уговорить, не забирать Павла в больницу, когда он приехал второй раз за один день к молодому человеку, до того не жаловавшемуся на сердце. Старые обиды, они никак не могли их забыть…
- Я думаю, он грузин.
- Кто?
- Война.
- А почему грузин?
- Ну, может и осетин… и Смерть с ним… или с ней.
- Опять ты за своё. – Павел схватил её за плечи и повернул лицом к себе, Анжелика закрыла глаза. – Мужчины они все, мужчины. – В голосе у него было только отчаяние.
- Отпусти, пожалуйста, - по щеке у неё текли слёзы. Павел, одной рукой продолжая держать женщину, которую он всё ещё любил, другой коснулся её щеки, чтобы стереть слезу. И тут же одёрнул руку, пальцы жгло. Он быстро обтёр руку о штаны и отпустил подругу. Она отвернулась, вытерла слёзы, и, стараясь не смотреть в его сторону, села на диван.
- Ангел, - она вздрогнула, давно он её так не называл, - а себя ты не обжигаешь?
- Не знаю. Я уже сказала, у меня болит всё, и ничего одновременно.
- А Голод, где он может быть?
- Скорее всего, там же, ведь я тоже туда поеду…
- Зачем? Ты там ничего не забыла!
- Не знаю. Так надо, я чувствую.
***
На границу с Южной Осетией они попали довольно легко. Ни Анжелику, ни Павла никто не задержал, и они спокойно пересекли пост. В Цхенвале они оказались 7 августа в 22.47. До начала войны оставалось 58 минут. Город спал.
***
Мария приехала в Цхенвал утром 7 августа. Её подруга Ада написала что рак, обнаруженный у неё после рождения дочери Вероники прогрессирует. Маша уже была в этом городе ровно год назад. Тогда вместе с Адой и её мужем Арманом они крестили девочку. Был ещё какой-то друг Армана, крёстный отец, но где теперь его найдёшь. Ада разошлась с мужем через месяц после крестин. Он уехал к себе в Палестину, а она начала сгорать. Сначала были дорогие лекарства, потом химиотерапия, а потом закончились деньги… и всё.
Около полудня Маша вошла в квартиру на улице Сталина. Дверь ей открыла соседка, пожилая седовласая женщина, вокруг которой как огонёк бегала Ника (ну не поворачивался у неё язык называть девочку Вероникой). Девочка была рыжая вся в веснушках, и в кого бы. Отец арабской наружности, мать настоящая осетинка, а дочка рыжая. Может из-за этого они так часто скандалили? Ведь до появления ребёнка всё было просто замечательно. Познакомились они в Москве, где все вместе учились. Маша тогда налюбоваться не могла на эту пару. Свадьбу сыграли и уехали жить в Осетию, на родину Ады, ей квартира осталась от тётки по наследству. Родители Ады погибли в автокатастрофе, когда она была ещё ребёнком. Потом Ника родилась, и понеслось, как ни позвонит Маше, так вся в слезах, скандалы, обиды, упрёки.
- Здравствуйте, вы Светлана, соседка Ады?
- Да, а ты наверно Маша. Проходи.
- Здравствуй, Ника.
Огонёк на секунду остановился и пристально посмотрел на Машу, а потом шустро побежал дальше. За это мгновения Маша испытала такой ужас, которого раньше никогда не знала. Ей стало действительно страшно не только за себя, за всех: за город, за страну, за мир, за всё на свете.
- Ну что застыла в дверях, говорю же, проходи. – Хриплым голосом сказала старуха. И этот голос показался Маше очень страшным, доносящимся откуда-то издалека, из преисподнии. Она встряхнула головой, чтобы прогнать все мысли и быстро прошла в коридор. В голове промелькнуло «Надо срочно уезжать, немедленно назад в Москву или куда угодно, но только подальше отсюда», промелькнуло и осело в подсознании. Вся бодрость, которую она собиралась передать Аде, хорошее настроение, которое удерживала по дороге в Цхенвал, всё исчезло. Осталась только давящая пустота и ощущение надвигающейся катастрофы.
- Босоножки снимай и проходи в комнату, тапки возьми, - по-хозяйски сказала старуха.
Маша послушно сняла босоножки, надела затасканные тапки и вошла в комнату. Ада лежала на кровати, худющая, абсолютно лысая с впалыми щеками, с огромными синяками под глазами. Её глаза, когда-то живые и радостные, теперь стали белёсыми и безразлично смотрели в потолок.
- Ада! Здравствуй!
Маша кинулась к кровати, но подруга даже не повела головой.
- Она тебя не слышит и не видит уже ничего, врачи говорят, ей не много осталось, но в больнице она отказалась лежать, сказала, хочет умереть дома.
- Да что ты за зверь такой, ей же только 26, что же это такое!
Этот вопль дался Маше очень тяжело, она зарыдала, взяла подругу за руку и та шевельнулась.
- М-Маша…
- Да, Адочка, да это я.
В голосе Маши появилась надежда, старуха врёт, Ада всё слышит и видит, только говорит очень тихо, прислушиваться надо, но это ничего. Ещё эта мелюзга бегает и орёт.
- Заткнись, Ника! – Рявкнула Маша. И девочка на какое-то время замолчала. А Маша покрепче сжала руку подруги.
- Маша … я … не… слышу… и не… вижу… ничего… - слова давались Аде очень тяжело, - спаси…бо что… при… ехала… позабо…ться о… Веро… Веро… Нике… пожа…луй…ста…
Ада выдохнула, дальше говорить она не могла, да и Ника уселась на полу и подняла такой галдёж, что всё равно ничего не услышишь. Маша хотела убрать руку, чтобы поднять с пола ребёнка и утихомирить его, но Ада сжала её руку, не выпуская.
- Света… пока…жи ей… адрес…
Светлана положила руку ей на лоб и Ада успокоилась.
- Она хочет, чтобы ты отвезла дочку к отцу. Можешь убрать руку, теперь она отпустит. Теперь она успокоилась, она тебе доверяет. Вот адрес.
Светлана протянула Маше сложенный вчетверо тетрадный лист с адресом.
«Три недели назад Ада отправила заказное письмо. Значит три недели назад она сама могла дойти до почты. Я приехала как только смогла, как купила билет, как отпустили. Как может такое случится за три недели? Она смерть! Надо только посмотреть ей в глаза и понять! » С этой мыслью Маша взяла листок. Но поднять глаза она так и не смогла. Её трясло, трясло от страха.
- Что с тобой деточка? – добродушно сказала Светлана.
- А вы давно здесь живёте? Давно вы с Адой соседи?
- Да уж недели три не меньше.
Машу бросило в жар, к лицу прилила кровь, она подняла глаза, посмотрела в глаза этой добродушной старушке и закричала:
- Не было никакой больницы! Ни от чего она не отказывалась! Это ты её убиваешь! ТЫ!!!
На глазах были слёзы. Ей так и не удалось посмотреть старухе в глаза. Слёзы и пелена, она отвернулась. Забыв про косметику, стала вытирать слёзы кулачками, как маленькая.
- А ты умная девочка, - сказала Светлана спокойным голосом, подошла к Маше, подняла её голову и заглянула в глаза. Маша почувствовала слабость и начала оседать. – А будешь ещё умнее, - продолжила Светлана, - останешься жива.
Старуха отошла, ничего старческого в её движениях не было. Маша же осела на пол и ещё полчаса не могла пошевелиться.
***
Когда Фред Коен ещё находился в США, он смутно себе представлял не только что такое Грузия, но и что такое Россия. То есть то, что Россия это враг Соединённых Штатов Америки номер 1 он помнил ещё со школы. Тогда в 70-ые это была аксиома. И даже то, что его прадед был рабом у белых американцев, не могло разубедить его в том, что США самая великая держава на свете. В общем, он был истинным патриотом своей страны. И когда Родина сказала: «надо помочь штату Джорджия показать кузькину мать России», наёмник Коен ответил: «Есть». Участвуя в различных боевых операциях по всему свету, он получал достаточно денег. Ему хватало и для себя и для родителей, своей семьи у него не было. Деньги которые он получал, Фред тратил на еду, но никогда не чувствовал себя сытым. Откуда это ощущение постоянного голода? Может быть из детства, когда в семье постоянно не было денег. Может из-за того, что наёмник никогда не знает, когда в следующий раз удастся поесть. С людьми он сходился плохо. На этой новой для себя войне он сдружился только с Сэмом (и надо ж было дать такое имя чёрному). Пожалуй, и общались то они только потому, что оба были из одного квартала Нью-Йорка, правда, Сэм был помладше.
Их группа уже давно готовила грузинских солдат. Несмотря на длительную подготовку, к началу операции в Южной Осетии, в так называемом войске, не было даже дисциплины. Как только Фред прилетел на территорию Грузии, он понял, для чего стал наёмником. Этого момента он ждал всю жизнь. Скоро они начнут штурмовать город. Ему надо попасть на улицу Сталина…
7 августа в 23.30 они уже были на подступах к Цхенвалу. Фред знал надо войти в город и затеряться в нём. Уж нужную улицу он обязательно найдёт.
***
Анжелика и Павел поймали машину около 11 часов вечера. На вопрос водителя куда ехать, девушка уверенно заявила:
- Не помню точно названия улицы, но ты езжай прямо, я скажу, где повернуть.
Павел недоверчиво посмотрел на подругу. Когда в очередной раз они повернули толи на лево, толи на право, он спросил в полголоса:
- Ты вообще когда-нибудь была в этом городе?
- Нет, конечно. Здесь налево.
- Так, товарищ, высадите нас, пожалуйста, в центре города. Какая тут центральная улица?
- Мы из центра уже выехали. Возвращаться будем?
- Нет, - влезла опять Анжелика. – Вот та улица как называется?
- Октябрьская.
- Там и высадите.
Когда машина уже отъехала, Павел сообразил:
- Надо было узнать, где здесь гостиница. Время пол двенадцатого, надо где-то переночевать.
- Не нужно гостиницы мы чуть-чуть не доехали, я чувствую. Пойдём.
Павел уже устал спорить и покорно пошёл следом. Минут через десять он спросил:
- Куда мы всё-таки идём?
- На улицу Сталина.
- А что ты водителю её не назвала?
- Я только что догадалась куда идти.
Павел дёрнул её за локоть и развернул лицом к себе.
- И как же это ты догадалась?
- Она мне помогает. Руку отпусти, хуже будет.
Павел отпустил её руку.
- Кто она?
- Смерть, она на улице Сталина живёт.
Говорить, что ему уже надоел этот бред про Апокалипсис, Павел устал, поэтому решил промолчать.
Когда они нашли нужный дом, было уже за полночь. Как только они вошли в подъезд, на улице стал раздаваться грохот. Павел недоумённо спросил:
- Что это?
- Война началась, - безразлично ответила Анжелика. – Пойдём нам на третий этаж.
Когда они подошли к двери, Анжелика тихонько постучала. На звонок она даже не посмотрела. Через несколько секунд дверь отворилась и Павел остолбенел.
- О, Господи! – прошептал он.
- Что тебя так напугало, мальчик?
- Я думал Ангел шутит!
- Ангелы никогда не шутят, – наставительно сказала Светлана. – Может зайдёте, не стоять же в дверях.
- О чём я шучу? - проходя в комнату, спросила Анжелика.
- Об Апокалипсисе, - в полголоса ответил Павел.
Анжелика вопросительно посмотрела на Павла, и как ни странно, впервые за последнее время этот взгляд не принёс боли.
- Белый всадник – Чума, ты у меня натуральная блондинка, твои подруги всегда от зависти сгорали, когда узнавали, что ты не красишься. Бледный всадник – Смерть, простите бабуля, но это первая ассоциация, которая пришла мне в голову.
- Ничего Паша, ты прав. Но лучше называй меня Светлана.
- Откуда вы знаете моё имя?
- Ты закончи свои ассоциации, а я потом объясню.
- Ну, вот это шебутливое создание, как я понимаю Война, - Вероника всё это время бегала кругами по комнате, но при этом умудрилась не упасть и некого не задеть. – Таких рыжих детей я ещё ни разу не видел.
- Ты прав, мальчик, продолжай.
- А можно не называть меня мальчиком, мне уже 29 лет!
- Можно, конечно, но для меня ты всё равно мальчик.
Павел хотел было съязвить, но передумал.
- Я только не пойму кто из оставшихся – Голод. – Он бросил беглый взгляд на Аду и Марию. – Никто вроде не подходит.
- Голод пока до нас не дошёл. Но это временно. Скоро мы соберёмся все вместе…
Светлана многозначительно посмотрела на окружающих.
- А девочке спать не пора? – спросила Анжелика, с любопытством разглядывая Машу.
Маша сидела возле кровати и держала Аду за руку.
- Ну что, спасительница Мария, попробуешь нас остановить?
- Оставь её, я уже с ней побеседовала, - довольно строго сказала Светлана.
Павел подошёл к кровати, и Маша шарахнулась как от огня.
- Ты что?
- Ты пришёл с Чумой. Ты несёшь смерть. Не подходи.
- Не волнуйся, он не опасен. В отличие от меня. – Анжелика подошла к кровати.
- Я сказала, оставь! – рявкнула Светлана.
Анжелика подошла к изголовью кровати и положила руку на лоб Ады.
- Я облегчу её страдания.
- Спасибо! – прошептала Ада.
- Нет! – завопила Маша. Светлана кинулась к кровати, но было уже поздно. Ада умерла.
- Гадина! – злобно сказала Светлана.
- Ты и так долго пила из неё соки! – Вскинув голову и глядя Смерти в глаза, сказала Анжелика.
***
7 августа в 23:45 начался штурм Цхенвала. 8 августа в 00:06 начался обстрел столицы Южной Осетии из крупнокалиберных орудий. Но отряд Фреда пока не был задействован в боях. Это давало ему возможность ещё раз просчитать свои действия. Войти в город и отделиться от группы. Не сложная задача, если бы не одно но: афроамериканец в этой дикой стране очень необычное зрелище. Фред не упустил возможности плотно поужинать, хотя было уже за полночь. Первый раз в жизни он почувствовал, что наелся.
Пол второго ночи Фред и его друг Сэм получили приказ штурмовать город. Через некоторое время их должны были поддержать танки.
***
После смерти матери Вероника притихла. Возникло ощущение, что не только Светлана, но и она забирала силы у Ады. В то, что девочка просто устала, верилось с трудом. В час ночи Светлана велела всем перебираться в подвал дома. Она могла сказать с точностью до секунды, когда здание будет уничтожено. Ещё она сказала Анжелике, что в этот раз голода не будет.
- Он что сбежал?
- Нет. Упустил момент. Теперь он обречён.
Когда они спустились в подвал, там было уже много людей. Они пристроились прямо в центре подвала. Вероника ещё наверху схватила Машу за руку, а в подвале начала усиленно тереть глазки и хныкать.
- Что ты, маленькая, спать хочешь?
Маша, благоразумно прихватившая одеяла, пристроилась на полу и, укутав Веронику, взяла её на руки.
- Почему она такая рыжая? – садясь рядом, спросил Павел.
- Откуда я знаю? Может, у Ады в родне кто-то рыжий был.
Светлана и Анжелика в это время о чём-то очень оживлённо беседовали. При этом они заняли такую позицию, при которой никто в подвале не слышал их разговора. Единственная фраза, которая донеслась до Павла:
- Света, ты спятила! Я не буду в этом участвовать!
Чтобы она ни означала, Павел уяснил для себя, что Анжелика уже приняла решение и их пути со Светланой скоро разойдутся. Скорее всего, он понял это не из слов, а из интонации, с которой фраза была сказана. Всё-таки они очень давно знают друг друга.
- Кем тебе приходится эта ведьма? – спросила Маша, когда Вероника уснула.
- Ангел не ведьма… Бывшая невеста.
- Эта «не ведьма» убила Аду!
Павел пристально посмотрел ей в глаза:
- А ты докажи…
- Докажу, когда бомбёжка закончится.
Оба замолчали. Неприятный получился разговор. Через некоторое время Маша опять спросила:
- А почему бывшая?
- Что?
- Почему невеста бывшая?
- Не сошлись характерами. В загсе решили, что зря свадьбу затеяли.
- Что уже в фате… с гостями были, и ты «нет» сказал.
- Не дошли мы до «да» и «нет». Пока ждали очереди, разругались… Слушай, что ты лезешь в чужую жизнь!? У самой вон Война на руках и ничего, не ведьма!
- Ника просто ребёнок. Ясно!
- Не ясно. Мне уже ничего не ясно. Знаю одно: пока мы сюда не приехали, Ангел никого убить не могла.
- Зато Светлана могла.
Павел вопросительно посмотрел на Машу.
- Она из меня чуть овощ не сделала.
- Как?
- Не знаю, но я долго отходила.
- А ребёнок?
- Что ребёнок?
- Эта девчонка тоже может издеваться над людьми?
- Она просто ребёнок. Понял!
- Не понял! А знаешь чего я не понял? Я не понял, откуда ты такая умная взялась!? Я святая, ребёнок ангел, а вы все козлы, во всём виноваты!
- Не орите вы. У нас дети спят! – буркнул старичок сидевший неподалёку.
- Знаешь, ты оставь все эти свои штучки, - зашептал Павел, - если окажется, что это всё про Апокалипсис правда, я никого не пожалею, ни женщин, ни детей, ни стариков. И уничтожу всех, кто будет мне мешать.
- Ты псих.
- Возможно, но заметь, как только все эти всадники оказались в городе, здесь началась война.
- Не все. Даже если Нику считать Войной, всё равно Голода здесь нет.
- Откуда ты знаешь? Как я понял Светлану Голод где-то рядом. Может на другой стороне баррикад. Но, похоже, очень стремится прийти сюда.
- Хватит шушукаться. Быстро спать.
Скомандовала Анжелика, подошедшая так тихо, что оба вздрогнули.
К трём часам ночи все в подвале уснули.
***
Около половины шестого утра весь подвал уже был на ногах. Непонятно откуда взявшаяся вода начала затапливать помещение. Люди, находившиеся в подвале, стали его покидать. Как они оказались впятером, Маша не поняла.
- Я к ополченцам. Пойдёшь со мной?
Павел спросил на всякий случай. Пока они выбирались из подвала, он принял для себя решение. Уйти, пускай на фронт, но только подальше от этих Всадников. Взять Машу с собой было спонтанным решением.
- Мы с Никой пойдём.
Вероника даже не проснулась, и Маша несла её на руках.
- Нет или ты одна, или оставайся с ними.
- Я без неё не уйду.
- Тогда прощай!
Павел быстро метнулся в переулок и исчез. Маша подошла к Светлане с Анжеликой, которые опять спорили.
- Я не собираюсь в этом участвовать! – громко крикнула Анжелика. – Ты сказала достаточно троих, попробуй договориться со своим Фредом. Я ухожу.
Она бросила злой взгляд на Машу и спросила:
- Где Пашка?
- Ушёл к ополченцам, - растерянно сообщила Маша.
Светлана разразилась диким смехом.
- Мой тебе совет, дорогуша, бросай ребёнка и тоже уходи, - бросила ей Анжелика и добавила, - куда угодно, но беги быстрей. Прощай Света, надеюсь, мы больше никогда не встретимся.
- Можешь не сомневаться.
Анжелика отошла от них и скрылась в темноте.
- Ну что, крёстная, пойдём.
- Куда? Ника ещё спит.
- Ничего потаскаешь на руках. Войну надо холить и лелеять. Иначе её не станет.
***
Как прошла эта ночь, и наступило утро, Фред помнил очень плохо. Около 12 часов дня у них была небольшая передышка. Стремительное наступление, на которое так рассчитывала грузинская армия, столкнулось с ополченцами Цхенвала. Стало понятно, просто так город не взять.
Фред ещё ночью был уверен, что знает куда идти. Но постепенно эта уверенность стала его покидать. При этом он понял, его план не реален, свернуть и просто так удрать не удастся. Ну откуда ему было знать, что южные осетины так яростно будут защищать себя и свой народ?
Около половины второго они оказались в аду. Ожесточённый бой продолжался очень долго, или это ему так показалось. В какой-то момент он почувствовал незримую поддержку и решил, что они скоро победят. Но это была иллюзия. Когда Фред увидел, что большинство его пехотинцев уничтожено, он отчаянно попытался отступить. Спасти хоть кого-то и себя заодно. Но ему не повезло. Ему не хватило мгновения, может секунды, чтобы спастись. Обернувшись на крик Сэма, он не заметил целящуюся в него девушку. Сэму попали прямо между глаз, Фред повернул голову и увидел шикарную блондинку. В тоже мгновение он почувствовал, как на нос капнуло что-то тёплое. В глазах потемнело, и пространство стало исчезать, превращаясь в кромешную тьму. В ушах появился звон заглушающий всё вокруг. Так может звенеть только тишина. И она наступила эта тишина. Он свалился в паре шагов от своего друга.
Анжелика прицелилась ещё раз. Точный выстрел и третий афроамериканец упал замертво. Всё. Кто бы из них ни был Фредом Коеном, он мертв. Она не позволит этой сумасшедшей старухе уничтожить весь мир. Теперь четыре всадника Апокалипсиса уже не смогут собраться вместе. Жалко ещё, что она не придушила эту противную девчонку. Но ничего, она успеет, она всё успеет, сегодня ей везёт. С этой мыслью Анжелика нырнула в переулок и побежала прочь.
***
Павел никогда не мечтал быть военным, более того он всегда косил от армии. Сначала он поступил в институт, для того чтобы не взяли в армию, потом пошёл в аспирантуру. В общем, кое-как дотянул до 27 лет, и на тебе в 29 попал на самую настоящую войну, да ещё и оказался добровольцем. Нет, можно было сидеть в подвале, и ждать когда его затопят или кинут туда бомбу. Только вот очень не хотелось так умирать.
Как держать оружие и стрелять из него Павлу объяснил осетин средних лет. Всё вроде понятно и просто, единственное «но», никто не объяснил, как стрелять в человека. В теории всё просто, берёшь оружие и стреляешь. А на практике…
Павел стоял с автоматом в руках и целился в грузинского солдата. Момент был удачный, его пока не заметили, и можно было спокойно нажать на курок. Кругом шла перестрелка, надо было только делать как все, стрелять. Но он не мог. Он смотрел на противника и никак не мог решиться. Мгновение. Солдат обернулся. Автоматная очередь просвистела в воздухе. Павел пошатнулся, резкая боль пронзила грудь слева, он упал. Вокруг всё померкло.
***
Целый день Светлана гоняла Машу из одного подвала в другой. Вероника же всё время спала и никак не хотела передвигаться самостоятельно. К вечеру Маша ужасно устала не только от потяжелевшей Вероники, но и от непрекращающихся выстрелов и взрывов. Зачем они постоянно перемещались, Маша не понимала, а Светлана отказывалась объяснять. В очередном подвале Светлана сказала:
- Здесь мы переночуем. Буди девочку ей надо поесть.
Еду они взяли в предыдущем месте. Там люди пекли лепёшки на улице, прямо под пулями.
- Почему именно здесь? Объясни? – взмолилась Маша.
- Потому что в тех местах, где мы были раньше, уже руины.
- Ты действительно несёшь смерть, - едва слышно сказала Маша.
Светлана расхохоталась, напугав людей в подвале.
Засыпая, Маша попыталась восстановить события последних двух дней. В голове была каша. Связать все воспоминания воедино ей не удалось. Ночью ей приснился сон о том, что по улицам города ходят монстры, что эти монстры на самом деле уже давно хозяева Земли, а люди для них всего лишь пища. Маша проснулась в 4 утра и больше не могла уснуть. Открыв глаза, она увидела монстра из сна. Потрясла головой, потёрла глаза и поняла что это всего лишь Светлана. Она посмотрела на Веронику. Ну, хоть девочка не кажется ей монстром.
Весь день 9 августа они провели в подвале. Маша пыталась выспаться, а Вероника усиленно ей мешала. Светлана куда-то исчезла ещё с утра. Появилась она только к вечеру, очень недовольная.
- Мы уходим отсюда, немедленно, - грозно заявила старушка.
- Может, хоть, людей предупредим? – сказала Маша, пытаясь сделать хоть что-то для тех, кто им помогал.
- Их это не касается! – отрезала Светлана.
Спорить было бесполезно. Маша, взяв на руки уснувшую к тому времени Веронику, покорно пошла следом.
***
Анжелика весь день 9 августа гонялась за призраком. Ещё накануне она поняла, всё зло в девочке. Исчезнет ребёнок и война прекратится, и всадники перестанут быть всадниками. Но понять где ребёнок ей что-то мешало. Раньше она знала, что Смерть и Война находятся в одном месте, да они перемещаются, но перемещаются вместе. А теперь они разделились, и кто-то из них постоянно кружит по городу. В какой-то момент она почувствовала дикий страх, спряталась за угол здания, и вовремя. Пуля пробила кирпич именно там, где секунду назад была её голова. Её пытались убить. Это была не шальная пуля, целенаправленный выстрел. Анжелика выглянула за угол и увидела Светлану.
- Послушай, Смерть, может поговорим?
- Нам больше не о чем говорить.
- А мне казалось, я тебе нужна!
- Больше не нужна! Ты предала нас всех. Ты убила Голод.
- Не глупи! В век синтетических продуктов, какой может быть голод?
- Дело не в том, какой он. Дело в том, что он есть.
Анжелика за время разговора зарядила ружьё, взятое у ополченцев. Конечно, с пистолетом было бы удобней, но за неимением лучшего и это подойдёт. Она всё хорошо рассчитала, выскочить на середину переулка, сделать выстрел и спрятаться за здание на противоположной стороне. Всё складно, если бы не два «но». Анжелика не учла, что эта старушка на самом деле обладает молниеносной реакцией. Ну а второе «но»…
Когда Анжелика сделала прыжок на середину переулка, Светлана среагировала мгновенно. Пуля попала Анжелике в живот, она метнулась на противоположную сторону и …, там не было здания. Вся сторона была в руинах. Как вообще уцелел дом, за который она пряталась, непонятно. Анжелика споткнулась и боком повалилась прямо на осколки стекла, бывшие когда-то одним из окон здания. Из распоротого бока тоже потекла кровь. При падении она сильно ударилась головой, но сознания не потеряла, боль была слишком сильна.
- Счастливого пути, Чума! – злорадно сказала Светлана, поднимая пистолет над её головой. – Передавай привет Голоду.
Твёрдой рукой Светлана выстрелила Анжелике в голову. Ещё одна боль, мгновение и всё прошло. Красивые белые волосы окрасились в красный цвет. Светлана спрятала пистолет и осторожной старческой походкой зашаркала обратно.
***
На расспросы людей в подвалах, откуда они идут и куда, Маша всегда отвечала одинаково, потеряли родственников, пытаемся найти. Вот и на этот раз она так же села в уголке, качая на руках Веронику, и начала рассказывать про маму, про мужа и про других выдуманных родственников. Светлану она называла свекровью, поэтому когда та решила сходить погулять на ночь глядя, никто не удивился, что Маша её не остановила.
Светлана сорвалась с предыдущего места, прекрасно осознавая, что Анжелика уже мертва, и помешать ей не сможет. Но что-то не давало ей покоя. Неужели опасность исходит от малышки. Нет, тогда бы это ощущение возрастало при приближении к ребёнку. Значит дело в другом. Девочка не ощущает опасности, иначе это было бы заметно. Выходит, угрожают именно ей. Но кто? Сопляк в больнице, его девка мертва. Американец тоже. Неужели Мария? Эта девчонка, конечно, может повысить голос, но не более того, и её не трудно остановить.
Светлана отошла от подвала, подняла голову и посмотрела наверх. Темнота, только вдалеке доносятся выстрелы. Она отошла ещё дальше, повернула налево, прошла прямо. Ноющее ощущение опасности. Как от него избавиться? Куда уйти? Вдруг на мгновение страх усилился, попытался выскочить наружу. Светлана поёжилась, напрягла все мышцы, собралась, и … страх прошёл. Светлана успокоилась, всё в порядке, надо идти назад. Она развернулась и в это мгновение пуля пробила ей сердце. Она даже не поняла, что произошло. Упала, в глазах помутнело. Как глупо. Сзади раздался выстрел и попавший в неё грузин упал замертво.
- Бабушка, что ж вы ходите по ночам? Война же!
Русский солдат пытался её поднят. К его счастью Светлана уже была мертва.
***
К полудню 10 августа Маша и Вероника первый раз за последние три дня нормально поели. Часть Цхенвала, в которой они сейчас находились, перешла под контроль российских миротворцев. Людей эвакуировали, но Маша уже привыкшая к надзору со стороны Светланы, никак не хотела уезжать. Ей надо было найти хоть кого-то знакомого в этом городе. К вечеру она поняла бесполезность своих попыток и с Вероникой отправилась в Россию.
***
В сознание Павел пришёл уже в больнице. В полумраке он увидел палату полностью занятую ранеными. Попытался пошевелиться, движение отдалось резкой болью слева.
- Лучше не шевелись, тебя с того света вернули, - сказал парень лежавший рядом, и, помолчав, добавил, - меня Арсеном зовут.
- Паша, - поражаясь собственному голосу, ответил Павел.
- У тебя пуля недалеко от сердца прошла, врачи говорят, в рубашке родился.
- Давно я здесь?
- Да уже третий день. Ты ж ещё не знаешь! Мы победили! Русские освободили город!
***
11 августа Маша с Вероникой были в лагере беженцев в Северной Осетии. Когда проводили перепись, она представилась Адой. Так было проще объяснить, что это за девочка и за чем им надо в Палестину. Маша решила отвезти девочку к отцу и забыть весь этот ад. Она оставит Нику на пороге, а сама убежит прочь, куда угодно, но подальше от всего этого кошмара. И всё будет хорошо…
Как ни странно, выехать из России им удалось довольно быстро, только не в Палестину, а в Израиль. Там началась волокита, которую Маше никак не удавалось преодолеть. И только к зиме они попали на территорию Палестины.
***
Рано утром 27 декабря Мария и Вероника были на территории Сектора Газа. В начале двенадцатого Маша стояла возле двери барака в центре Сектора Газа. Одной рукой она колотила в дверь, другой держала за руку Веронику. Арман уже открыл дверь, а Маша продолжала стучать по воздуху. Только когда Вероника чётко произнесла «Папа», она пришла в себя. Арман подхватил дочку на руки и пошёл в дом. На его радостный крик стали собираться родственники.
Маша переступила порог дома и увидела большие настенные часы.
«Вот и всё. Теперь уже поздно бежать. Не успеть. Мне уже не успеть!..»
На часах было 11 часов 11 минут. До начала операции «Литой свинец» оставалось 19 минут…
05.02.2009 год
11:11
Вот оно.