Глеб Самойлов и его группа The Matrixx с новым альбомом «Треш» отправились в турне по городам России
«Труду» музыкант рассказал об изменениях в своем творчестве после расставания со старшим братом Вадимом и разрыва с режиссером Валерией Гай Германикой.
— Глеб, альбом начинается с композиции «Рай». Даже неловко спрашивать у такого мрачного рокера, что такое рай.
— Предлагаю вам прочитать текст песни, и вы все поймете. Он коротенький, как скороговорка: «Шел по маршруту трамвай номер два, гроб на колесах — трамвай номер два, ехали в нем триста три мертвеца, смотрели, как площадь от крови красна. Это — рай!»
— Одни мертвецы в вашем раю. Слово, звук — это же магия. Когда пишете, а потом исполняете такие жуткие вещи, не боитесь накликать беду?
— Один мой хороший знакомый Егор Белкин сказал, что я пытаюсь заговорить смерть. Есть такая русская традиция — вспоминать покойников и старуху с клюкой, чтобы отвести смерть. Была русская колыбельная, которую пели над больным младенцем: «Баю-баю-баю-бай, поскорее умирай!» Как правило, ребенок выздоравливал после безжалостного причитания.
— В альбоме есть еще песня «13». Вы со своей склонностью к дьявольщине поклонник этой цифры?
— На самом деле эта песня о 13-летней девушке. Что такое 13 лет в наше время, особенно для девушек? Это период, когда женщина еще не загнана в матрицу домохозяйки, конвейера по рождению детей или просто самки, когда подростковая пассионарность сочетается с неприятием этого мира. Замечу, что современные 13-летние девушки взрослее своих ровесниц из советской эпохи. Они несут заряд борьбы. Кто-то уже попробовал наркотики. Таких девочек я встречал.
— Ваша музыка считается альтернативной практически всему русскому року. Наверное, и в политике симпатизируете оппозиционным партиям?
— К партиям я никак не отношусь. Еще не видел знамен, под которые готов встать. Мои политические симпатии носят несколько радикальный характер, и они вне парламентского устройства. В мире моих ценностей нет места олигархам, генералам, мигалкам. Я не вижу больших различий между крайними левыми и крайними правыми. Они разделили всех людей, которые не хотят подчиняться системе, по полочкам и категориям, да еще приклеили к каждой ячейке ярлыки. Кстати, у меня этих ярлыков хоть отбавляй: наркоман, фашист… А с выходом песни «Делайте бомбы» не исключено, что и террориста пришьют. У меня давно была идея о том, чтобы провокационную мысль спеть — ну, вместо крика. Только крик вызывает в ответ еще больший крик и агрессию, а музыка действует по-другому.
— Какие у вас взаимоотношения с Вадимом Самойловым?
— Он мой старший брат и им всегда останется. И что бы он ни сотворил и под какие бы знамена ни встал, не брошу в него камень. Из-за брата я отказался этим летом участвовать в акции Артемия Троицкого «Антиселигер», потому что тогда Вадим с ним судился. Не хочу говорить, кто из них прав. Но брат есть брат. Хотя с Вадимом мы практически не общаемся.
— Почему музыка группы Matrixx не звучит в эфире? Из-за мата, неполиткорректности?
— В наших песнях мало мата. Я заметил, что в отечественном эфире звучит или абсолютный мат-перемат, как у Шнура, или когда ни единого дурного слова. Мы искренне не понимаем, почему нам отказывают в эфире. Худсоветы говорят, что форматные песни в нашем творчестве есть, но взять их не могут. Например, им не понравился глагол «бухать». Я пришел к выводу, что есть артисты, которым дозволено петь во все горло «бухать», а есть те, которым это запрещено. Видимо, не находят в наших песнях ноток патриотизма.
— А о любви Глеб Самойлов и Matrixx поют?
— В альбоме «Треш» много песен про любовь. Для меня любовь — это поиск большого, настоящего чувства. Может, даже не поиск, а ожидание. Не могу назвать себя в этом смысле аскетом, но то, что я не влюбчивый мужчина, — это точно. За всю жизнь у меня было всего четыре серьезных романа. Я не считаю, что если девушка тебя разлюбит, то это предательство, это — жизнь! А во мне непреодолимая рациональная тяга к жизни!