|
Ночь 20 Февраля.
...Loading...
Было около 3 часов ночи. Все началось довольно банально- у меня кончились сигареты. Крыша уже который день радостно отплясывала джигу по углам комнаты, но никак не хотела улетать. Что, правда, не удивительно- на улице такой морозильник. На столе разлегся большой пушистый кот (откуда он вообще здесь взялся..Последний мой кот сбежал из этого дома лет 9 назад- самый мудрый поступок в его жизни). Фотошоп сегодня был тоже не в духе. Мое лицо получалось цвета перезрелого соленого огурца, а у Сашки под странным углом повернулась шея. Придав всей этой незамысловатой конструкции бледное фосфорное сияние, фотошоп отключился. Вместе с компьютером. Вместе с электричеством во всем доме. Кот сразу куда-то испарился, а в холодильнике кто-то недовольно хрюкнул. Достав с верхней полки фонарик и лист ватмана (кот, как ни в чем не бывало, сидел на шкафу), я решила продолжить удовлетворение своих творческих потребностей. Нарисовала несколько колючих закорючек в духе Курта, явно отдающих шизофренией. Кот сидел на полу, смотрел на мой шедевр и улыбался. Ну спасибо, здравствуй жопа- Новый… В смысле, здравствуй, Юля в Стране Чудес! В холодильнике тихо заскулили. Может скушать его, чтоб оно так не страдало.. А то я прям как изверг какой-то.
В комнату вошел Антон. А, ну отлично- мой электрический замок сам разблокировался. Техника на грани фантастики. Завтра с утра пойду в магазин и куплю замок. Ну такой..тупо..как для сарая! А ключ повешу на шею. Получится очень стильно и угрожающе. Индастриал и радиоактивная зима. Антон смеялся и хрюкал. На нем был костюм розового галюциногеннего гриба. «Поздравляю с Ночью 20 февраля!!»- продекламировал он тоном Гамлета и хихиканьем Петросяна. Вот бы его стукнуть по башке этим большим ключом! В холодильнике нашлась только консервированная кукуруза..Наверное, тот несчастный уже на пол пути к Раю..Удачи мой милый друг! Антон, сидя на корточках с энтузиазмом вызывал матерного гномика. Кот чихнул, и в банке с кукурузой кто-то зашевелился. Не дождавшись гномика, Антон сам заорал трехэтажным матом и выскочил в окно. Кот убежал за ним.
На листе ватмана были следы чьих-то мокрых босых ног. Стало скучно, потому что кукуруза оказалась весьма паршивым собеседником и отвечала медленно и с явной неохотой. Когда банка опустела, я осталась в гордом одиночестве. Из-под дивана нецензурно ругались. Матерный гномик оказался каким-то финским. Взяв маленькое существо на руки, я осторожно выпустила его в окно - догонять своего Господина. Вскоре они вернулись вдвоем, мило разговаривали и хихикали. У гномика в руках была водка, которая была в несколько раз больше его, но он с ней весьма умело справлялся. Одно хорошо - они мне принесли огромный торт. Со сливками и свечками. Свечки в нетерпении подпрыгивали, разбрызгивая воск по зеленым кремовым розам. Мы с котом принялись за торт. Его рот оказался на удивление огромным и ел он быстрее. Свечки мы разделили поровну, после чего зубы стали напоминать радугу.
Антон с гномиком в хлам пьяные затянули гимн Норвегии. (Я так и знала, что гномик был Скандинавских кровей!!). Кот раскачивался на люстре и блаженно мурлыкал.
Ночь «20 февраля» подходила к концу. Водка кончилась. На гитаре было порвано три струны, на ватмане отпечатки клыков. Компания дружно обнявшись и запинаясь вышла через дверь. Компьютер включился неожиданно. Вместе с фотошопом и электричеством. Цвет лица уже не казался странным, Санькина шея под таким углом выглядела даже красивее, а в холодильнике кто-то сладко посапывал.
|