|
Недавно исполнилось 17 лет как я живу в Германии. Больше чем половина жизни.
Я говорю по-немецки с легким акцентом, так что каждому ясно что я не истинный ариец. Но вообще-то мне по-немецки говорить легче чем по-русски. Восклицания типа "вы оченьхорошо говорите по-немецки" меня обижают. Замечания типа "Ну и как вам тут у нас нравится?" приводят в бешенство. Ну, а фразы типа "А вы обратно домой не собираетесь?" просто вводят в ступор.
Ибо моего дома больше нет. В природе.
7 лет назад, оказавшись в Питере, мне вдруг стало ясно что я здесь больше не чувствую себя дома. Это не мой город. Я в нем больше не ориентируюсь. Мне в нем страшно. Все любимое, взлелеенное воспоминаниями, изменилось, и мне в этом новом Питере больше нет места.
Это было больно и трагично, но именно это дало мне тогда силы закрыть за собой дверь прошлой жизни, перестать рваться назад. Мне было даровано излечение от болезни под названием ностальгия. Точнее, мне удалось на время загнать ее в самый дальний уголок сознания. Как вирус из семейства герпесовых (не удержусь от медицинского сравнения, может, кто и поймет о чем я).
И, по приведенной выше аналогии, болезнь эта вырывается наружу, когда организм ослаблен.
И если раньше можно было сказать себе "плюну на все и уеду домой", то теперь все сложнее, потому как ехать-то - некуда.
Я начинаю забывать названья
Садов и улиц, мостов и парков.
Память скрадывает расстояния
И кажется выше Дворцовая Арка.
Я понимаю что так было надо,
И что оправданы были потери,
И новая жизнь мне стала наградой
Я все понимаю, но только не верю.
А так все нормально, да что там - отлично,
Семья и работа, машина и пиво.
И новый мой город - он даже столичный,
И если не сравнивать - даже красивый.
И только зимой когда слякоть и холод
Врываются в душу, мешая согреться
Я вспомню мой город, далекий мой город,
И станет тепло и уютно, как в детстве.
Дождливый город,
Мой город печальный,
Мой город, соскучившийся по лету.
Немым укором
Тень колонны ростральной
В городе, которого больше нету.
|