Продолжая разговор о судьбах русского рока, мы беседуем с двумя музыкантами, чьи работы во многом определили его развитие. Не всегда они стояли “у истоков”, и не всегда находились на переднем плане сцены. Но без них многое на отечественной рок-сцене просто не состоялось бы.
Мои сегодняшние собеседники – Алексей Могилевский и Глеб Самойлов,- очень непохожие, но одинаково интересные люди и почтенные мастера искусств. Оба родом с Урала: один родился в Свердловске, другой – в Асбесте.
Алексей Могилевский – музыкант, про которого ходят легенды в среде профессионалов. Один из старейших участников группы Наутилус Помпилиус, мультиинструменталист. В его арсенале – клавиши и саксофон, а в ‘Нау’ он также исполнял партии бэк-вокала. Алексей известен как талантливый композитор и аранжировщик, в свое время он был руководителем рок-группы с самым длинным названием в России – “Ассоциация Содействия Возвращению Заблудшей Молодежи на Стезю Добротетели“. В настоящее время Алексей содействует возвращению на стезю добродетели заблудших молодых музыкантов.
Глеб Самойлов – демоническая личность со стажем. Басист и вокалист Агаты Кристи, автор музыки и слов множества песен группы. Человек, прошедший путь от припанкованного глэм-рокера до молодежного лидера и трибуна, любящий при этом казаться циником.
Со стороны наш диалог выглядит как сцена из фэнтези. Темный Глеб нависает над столом грозовым облаком и источает благородный запах коньяка. Вид у него при этом такой, будто употреблял он не коньяк, а кровь девственниц. Алексей же навевает стойкие ассоциации с очень-очень усталыми магами Средиземья, Средневековья и Среднерусской возвышенности. Говорит тепло, улыбается мудро, располагает к себе мгновенно. Я стараюсь вести беседу таким образом, чтобы на мои вопросы имели возможность ответить оба музыканта…
Звуки.Ru: – В последнее время мы пишем много материалов под общим лозунгом “Все это рок-н-ролл”. Пытаемся выяснить, что собой представлял русский рок от начала времен и до памятного концерта “Все это рок-н-ролл”, и чем он стал сейчас. Вы – мэтры, вы для этой музыки много сделали. Расскажите о своем опыте, пожалуйста.
Глеб Самойлов: – Я могу сказать сразу, что я, помнится, купил эту пластинку за 3 рубля 15 копеек, с трепетом принес домой и поставил. Я был пьян, мал, юн и трепетен по отношению ко всему тому, что происходило в колыбели рок-революции городе Петербурге. Меня отождествлять с теми людьми, которые за ней стояли, совершенно неправильно. Мы были щенками в ту пору, когда это все начиналось.
Алексей Могилевский: – Называлось это все гордым словом “Красная волна” в исполнении Джоанны Стингрей энд компани. А мы перлись от Телевизора, с ума сходили по Алисе (каторжника), визжали от “Города N” Майка. Мы собирали последние деньги и ехали на знаменитый фестиваль Питерского рок-клуба 82-го года, нас волокло от Мануфактуры и Салтыкова, нас швыряло от Рогозина – это были поразительные вещи…
Глеб: – Единственное, что я могу добавить,- потому что Леша этого не скажет,- я в это время сходил с ума по Наутилусу.
Алексей: – Нас еще тогда не существовало.
Глеб: – Да? До 85 года вас не было?!
Алексей: – Ну да, мы были пионеры, октябрята…
Звуки.Ru: – Рок как явление: рок на баррикадах, на передовой, огневой, скорострельный… насколько вам сейчас это явление кажется оправданным, какую роль оно для вас сыграло? – ведь вы не остались слушателями, и сами к развитию русского рока приложили руку, да еще как?
Алексей: – Я не могу сказать об Агате Кристи – была ли она воинствующей. Наутилус никогда не хотел быть группой, которая “зовет, ведет и строит”. И к чести Славы (Бутусова – прим. авт.), песня “Скованные одной цепью” и песня “Марш-марш левой”очень быстро сошли на нет. Как только Слава понял, что он стал “плакатным”, он сразу свернул все это хозяйство в три притопа – два прихлопа, и больше никогда к нему не возвращался. Последним всплеском стала песня “Мой брат Каин”. Но у меня такое ощущение, что он сначала ее спел и записал, а уже потом понял, о чем она.
Глеб: – А мы тоже никогда не отличались излишней политизированностью, – единственно, что в последнее время нас все время упрекают в том, что “наша правда пахнет водкой”, – тем не менее, это было в самом начале, и в поздних альбомных версиях уже не нашло никакого отражения. “Коварство и любовь” – это был уже альбом целиком опереточно-маниакальный. Тем не менее, в последние года два я открыто проявлял свои более чем дружеские чувства по отношению к патриотическому лагерю.
Звуки.Ru: – Если оценивать рок как явление, то для вас основной смысл того, что происходило и происходит на русской сцене под маркой “рок”, в чем заключается? Ради чего вообще все это?
Глеб: – Сейчас основной смысл – в том, чтобы зарабатывать как можно больше денег.
Звуки.Ru: – Но начинали-то вы не из-за этого, Глеб, право слово…
Глеб: – Я?! Почему?! (картинно возмущается, хитро кося на Могилевского) Я бы мог учиться в музыкальном училище и получать стипендию в 30 рублей – тем не менее, я выбрал легкий путь, стал ездить на концерты и получать значительно больше.
Алексей: – Со мной все сложнее. Это сейчас все становятся либо гуру российской рок-сцены, либо новыми звездами. Я считаю, что раньше в этом был элемент случайности и незанятости ниши. Стояла такая крепостная стена. И вдруг к ней пристроили другую стену – под названием “русский рок”. И быстренько ее все заняли. Кто-то не выдержал и отвалился. Кто-то скончался. Многие, как мне кажется, являются заложниками собственного молодежного азарта, и почти никто не дотянул до сегодняшнего дня в том же молодом азарте. Тот же горячо уважаемый мной Костя (Кинчев,- прим. авт.) – я могу со всей ответственностью сказать, его песни типа “Веретено” я не понимаю и не принимаю. И, может быть, “Веретено” сослужило плохую службу группе – потому что часть Армии Алисы увидела своих героев такими, какие они есть, и отправилась искать других героев.
Глеб: – Ты недооцениваешь Армию Алисы. До определенного момента они люто ненавидели Агату Кристи, но как-то Костя сказал со сцены, что с нами нужно дружить, и что они с нами дружат,- и на наших концертах стало постоянно бывать огромное количество алисоманов. Теперь они берут у меня автографы. А еще они берут автографы у групп Гражданская Оборона и Король и Шут… (сардонически улыбается)
Алексей: – Мы говорили об элементе случайности. Понимаешь, все новые имена – я не считаю, что они лучше или хуже, чем были мы. Но они более продвинуты, чем были мы. И при этом они – вовсе не герои рок-н-ролла. На самом деле, герои – это их промоутеры и директоры.
Звуки.Ru: – Но ведь есть группы, которые никогда не были героями, и никогда в этом не нуждались. Равно как не нуждались в промоутерах. Бесполезно рассказывать, что такое Пикник, правда?
Глеб: – Пикник – это явление. Нельзя сказать, что Пикник по радио вращают не вынимая, нельзя сказать, что они тусуются – Шклярский не тусовочный человек. И тем не менее, группа имеет постоянную, не меняющуюся и постоянно обновляющуюся аудиторию – этому можно только аплодировать и радоваться.
Звуки.Ru: – Элемент ремесла в этой музыке насколько силен был тогда – и насколько он силен сейчас?
Алексей: – Есть такая небезызвестная личность в городе Санкт-Петербурге – Егор Белкин. Он говорил так: есть художник, а есть артист, – подразумевая именно собратьев по цеху. И хороший художник никогда не будет хорошим артистом. Именно с точки зрения артистизма Белкин проигрывает многим нашим артистам. И поэтому он не шоумэн. По поводу ремесленничества: есть тупорылое просчитывание, а есть усидчивость, “чугунная задница”: пока мы не слезем с этого “неудобного момента”, мы песню не родим. Так бывало и на наших репетициях – когда мы могли сидеть и молчать днями, а потом все же находили верный ход. В этом есть некая заслуга нас как ремесленников: мы учились упорно заниматься и находить нужные ноты, нужные аранжировочные ходы. Если это называть ремесленничеством – я за такое ремесленничество. Если же говорить “Ребята, давайте сделаем как у…” (строит забавную гримасу и неожиданно добавляет) Наверно, поэтому я не люблю ди-джеев.
Глеб: – Ди-джей и композитор – разные вещи. Композитор может быть ди-джеем, но бывают ди-джеи, у которых элемент творчества в работе достаточно мал. Я люблю техно-культуру, но не современную, а начала 90-х годов.
Звуки.Ru: – Если бы рок не существовал как класс, что бы вы играли?
Глеб: – Нам так многие и так долго говорили, что мы к року не имеем никакого отношения, что я “вошел в роль” и не отношусь к року.
Звуки.Ru: – А к чему? К новой волне?
Глеб: – Ну, мы не имеем отношения к журналу Фузз, поэтому он считает, что мы не имеем отношения к рок-н-роллу как таковому. А к чему мы имеем отношение? – по разному. Мы можем шагать круто впереди всех на несколько десятков шагов. В 98-м году мы записали альбом “Чудеса”, который был построен – и аранжировочно, и по настроению – на новой волне образца начала 80-х годов. Грубо говоря, то, чем сейчас занимается вся популярная музыка – мы это сделали тогда. Тогда на нас посыпались обвинения в том, что это старье, так никто не играет… сейчас, через 2 года, выяснилось, что очень даже можно так играть. Мы никогда не знаем, каким будет новый альбом. Мы не знаем, каких аранжировок он потребует, какого настроения. Все это рождается в период создания.
Звуки.Ru: – Что бы вам было интересно играть из того, чего вы никогда не играли? Если бы вы не играли рок, что бы вы играли?
Глеб: – В любом случае, мы играем что-нибудь для себя, и каждый раз – новое. Если нам скажут “вот, ребята, как мы играли в прошлом сезоне, – мы вам запрещаем”, мы скажем “да ради бога, мы и не собирались”. Мы просто не знаем сослагательного наклонения.
Алексей: – По поводу того, что бы мы играли, если бы не играли рок-н-ролл: я смею вас заверить, что я шесть дней из семи не занимаюсь рок-н-роллом. Я оформляю телеканалы, я пишу рекламные ролики, джинглы, малые формы… более того, я именно этим зарабатываю себе на жизнь. И более того, чтобы хлеба кусок стал потолще, а вместо масла на хлеб лег маргарин, я вынужден был полезть в журналистику.
Глеб: – Ну, ты талантлище, помнишь, какие ты писал замечательные миниатюры?..
Алексей: – А когда я попадаю в рок-н-ролл – это как попасть в свою обжитую квартиру после долгой поездки: я просто меняюсь, меня прет так… ради этого, наверно, и стоит заниматься роком, и выходить на сцену.
Звуки.Ru: – Алексей, сейчас Вы принимаете участие в юбилейном концерте Пикника, и, насколько я понимаю, при Вашем участии будут исполнены те песни, которые не исполнялись длительное время.
Алексей: – Видимо, да. Я сейчас точно не могу сказать, что это будет, потому что договорились мы об этом буквально на днях, и материал мне передали лишь сейчас. Вот список: “Телефон”, “Твое сердце”, “Здесь, под желтым солнцем ламп”, “А может быть, и не было меня”, “Стрела”… там еще седьмая должна быть…
Звуки.Ru: – У Вас пока нет идей продолжить это сотрудничество?
Алексей: – Думаю, нет. Дело в том, что участие в таких проектах – это результат импульса. Но, честно говоря, когда мне позвонили и пригласили меня участвовать – я просто был очень польщен. Вот эта фишка – трибьюты, совместное празднование – хороша тем, что можно на миг собраться, и подойти к этому ответсвенно, и сесть заниматься, сделать партию клавиш, как-то фантастически сблизиться с людьми, достать забытые инструменты…
Глеб: – Мне недавно приснилось, что дома у меня забытые контрабас и смычок. И что я взял контрабас и начал играть, у меня получилось. Наутро вспомнил, что я не брал контрабас с 1988 года. Такой облом!!!
Звуки.Ru: – Глеб, а может быть, этот сон не просто так?
Глеб: – Нууу… чтобы восстановить хотя бы навыки, которые утрачены за столько лет, требуется либо очень много времени, либо неимоверный талант. Потому что одно дело – играть пальцами (показывает), другое – играть смычком.
Звуки.Ru: – То есть все-таки есть и у вс какие-то элементы самоограничения, какие-то вещи в сослагательном наклонении?
Глеб: – Наверно, это у каждого есть, но, с другой стороны, вряд ли, если переделать Modern Talking, из них получится Кайли Миноуг..
Звуки.Ru: – Очень часто, когда я разговариваю с музыкантами-мэтрами, я спрашиваю: скажите, а кто из ваших молодых коллег сейчас вам нравится на сцене? Мне тут же начинают гнать какую-то пиарную пургу. Но иногда рассказывают что-то действительно интересное. Расскажете?
Глеб: – Мне очень нравится то, что делает сейчас Сережа Бобунец. Я считаю, что заслуженно он выплыл, стал известным, стал популярным. Ведь он шел к этому 15 лет, начиная гитаристом в группе Максима Ильина Собаки Качалова – теперь малоизвестной. Сейчас его и его группу ругают, считая ее продажной попсой, а я слушаю ее, и понимаю, что Сережа это делает абсолютно искренне, и группа получила свою долю аплодисментов заслуженно. Мне импонируют 7Б, я хорошо отношусь к Би-2.
Алексей: – Дети Пикассо. Все, что делает Юра Гальцев. Он не рок-н-рольщик – он бывший “Лицедей”, юморист, поэт. Мне мноооого кто нравится… Я уж скромно умолчу о группе, жизнедеятельностью которой пытаюсь заниматься, – Сахара: пока они еще где-то на плаву. Мне нравится то, что делают барышни. Сейчас пошел новый “виток барышень” в русском роке…
Звуки.Ru: – Дайте, пожалуйста, напоследок напутствие музыкантам – юношам, обдумывающим житье.
Глеб: – Имейте девушек…
Алексей: – Играйте, и больше ничего не надо. Все остальное приложится.
Звуки.Ru: – Деньги, слава и так далее?
Глеб: – Это уже не для юношей – это для взрослых дяденек.
Алексей: – Играйте и верьте в то, что вы играете. Поэтому я очень плохой критик, кстати… Мне когда приносят на ругательные рецензии альбомы, я их всегда возвращаю и говорю “А мне нравится”. Когда человек заходит в студию, он ведь зачем-то это делает… И он приходит не для того, чтобы сделать плохо – он стремится сделать хорошо. Я обычно именно это “хорошо” и слышу.
16.09.2002 г. Соня СОКОЛОВА (ЗВУКИ РУ).