Глеб Самойлов: Спасибо Александру Николаевичу Вертинскому! Первому настоящему рокеру на планете Земля! (Творческий вечер Глеба Самойлова при участии Константина Бекрева в Воронеже 30.11.2014 г.)
129 лет назад родился Александр Вертинский, выдающийся русский и советский эстрадный артист, киноактёр, композитор, поэт и певец, кумир эстрады первой половины XX века.
“Я устал от белил и румян
И от вечной трагической маски,
Я хочу хоть немножечко ласки…”
Еще при Агате Кристи Глеб Самойлов и Ф. Скляр сошлись на почве любви к песня Вертинского и сделали совместный проект: А. Вертинский. «Ракель Меллер — Прощальный ужин».
Глеб Самойлов о Вертинском:
– Чем вас привлекает Вертинский?
Глеб: Вертинского я начал слушать относительно поздно – мне тогда был 21 год. Этот человек – первый русский гот, первый русский исполнитель в стиле «декаданс». Он жил в 30-тые годы, исполнял то, что ему нравилось, а не то, что от него требовала публика. Зачастую он пел песни на стихи своих друзей, а не утомительные драматические романсы о любви, которые были модными в то время. Он мог позволить себе выйти на сцену накрашенным как Пьеро, мог одеться в нелепые костюмы, чтобы просто впечатлить публику. Он не стеснялся самовыражаться, и поэтому он мне импонирует.
Глеб Самойлов (2006 год): Я ничего не знал о Вертинском долгое время, не слышал его перепевок аж до 1991 года, но читал воспоминания о нем людей Серебряного века, и поздние – и Катаева, и Кассиля. А поскольку я вообще интересовался декадансом и культурой Серебряного века, то закономерно захотел это услышать. Купил «двойник» фирмы «Мелодия», и первая песня, которая зазвучала на этой пластинке, «Белый пароходик», меня пронзила моментально! Я не ожидал, что в дореволюционной России на эстраде было такое, а не только Лещенко и Козин. А «Белый пароходик» меня просто вскрыл.
Музыкальная газета, 2007: …Вертинский пел совершенно мистические песни, тот же “Белый пароходик” или “В синем и далёком океане”. Поверхностность некая, которая присутствует в романсовой культуре в принципе, сосуществовала у него с психоделичностью. Вертинский – отец русской психоделии… Пока все пели романсы, он пел совершенно странные стихи, причем свои тоже; то есть он первый автор-исполнитель, который появился в России.
Для меня исполнение Вертинского было очень тяжёлым и сложным делом, но я смог это, а значит, для меня это был шаг вперёд.
(с)Глеб Самойлов
О творческих вечерах:
Глеб Самойлов: Как говорил Вертинский, который после эмиграции выступал в кабаках: «Ресторан – это большая школа. Если ты сможешь привлечь к себе внимание в такой ситуации, а оно приходит не сразу, – ты большой молодец». Поэтому я спокойно отношусь к исполнению песен для «жующей и пьющей публики».
Московская Правда, 2015 год: – Вам близок Вертинский и его образ Пьеро, который со временем становился все жестче и циничнее. Тексты ваших песен в The Matrixx тоже можно назвать более эпатажными, чем в “Агате”…
Глеб Самойлов – Я считаю, что Вертинский – это вообще первый в мире полноценный рок-артист. Он совершил революцию в культуре: когда в моде были исключительно романсы, он стал исполнять нетрадиционные песни современных ему продвинутых поэтов. А что касается вашего вопроса, то люди с годами смиряются с несправедливостью мира, подстраиваются под нее, а у меня происходит ровным счетом наоборот. Я все острее ощущаю несправедливость, и меня это чувство все больше и больше ранит. То, над чем раньше я бы посмеялся, сейчас вызывает боль и ответную агрессию. Может быть, мораль стала более извращенной. Меня с каждым годом все сильнее унижает количество фарса и лжепуританства в цивилизованном мире и в нашей стране тем более. С этим каждый борется, как умеет, насколько это ему по силам.
* * *
Александр Николаевич Вертинский родился 21 марта 1889 года, в Киеве. Его отец занимался адвокатской и журналистской практикой. Брак Николая Вертинского с матерью Александра, Евгенией Сколацкой, не был оформлен, так как первая жена не дала ему развода. В пять лет Александр остался сиротой – сначала внезапно умерла его мать, потом слёг от тоски с быстро развившейся чахоткой его отец. Мальчик был передан на воспитание одной из своих тёть.
В детстве Александр учился плохо, из-за чего сначала был переведён из одной гимназии в другую, а затем и вообще исключён. В подростковом возрасте он становится другом дома Софьи Зелинской, преподавательницы гимназии, у неё общается с целым созвездием знаменитостей – Николаем Бердяевым, Михаилом Кузминым, Марком Шагалом, Натаном Альтманом. Под их влиянием Александр пробует заниматься литературой, артистической деятельностью, но первое его выступление проваливается из-за внезапно обнаружившегося страха перед аудиторией.
К двадцати годам Александр кем только не работал: продавцом открыток, грузчиком арбузов, корректором в типографии, помощником бухгалтера в гостинице. Решив найти применение своим талантам, пока не совсем понятным даже ему самому, Александр уезжает в Москву.
В Москве Александр занимается в нескольких любительских литературных и театральных кружках, ставит спектакль по произведениям Александра Блока «Роза и Крест», становится вольным слушателем Московского университета. Зарабатывает на жизнь уроками сценического мастерства, которые даёт «купеческим дочкам». После знакомства с футуристами, Вертинский перенял их манеру шокировать окружающих своим внешним видом – он выходил на улицы в куртке с помпонами вместо пуговиц, набелённым лицом, моноклем в глазу и так далее.
Первую свою актёрскую работу Вертинский получил в театре Марии Арцыбушевой – она сама предложила ему попробоваться на актёрском поприще, а когда он спросил её о том, сколько он будет получать… «ни о каком жаловании не может быть и речи, но… в три часа мы садимся обедать. Борщ и котлеты у нас всегда найдутся. Вы можете обедать с нами…»
В 1912 году Александр начал сниматься в кино, и к 1918 году успел поучаствовать во многих русских немых кинолентах в эпизодических ролях.
В 1913 году Вертинский пытался поступить в Художественный театр, но провалился на последнем этапе, войдя в «пятёрку лидеров». Станиславскому не понравилось, что он картавит…
В начале Первой мировой войны Вертинский служил в санитарном поезде, который, впрочем, вскоре расформировали. В 1915 году Вертинский вернулся в Москву.
В конце 1915 года к Вертинскому приходит слава – именно тогда он предложил Арцыбушевскому театру свой номер «Песенки Пьеро», с которым затем его приглашали и другие известные театры.
Приняв Февральскую революцию, Вертинский бежит от Октябрьской. В ноябре он даёт последние концерты в Москве и уезжает с гастролями на юг, последние концерты даёт в Севастополе, после чего уезжает за границу, о чём начинает жалеть практически сразу же. Попав в Турцию, покупает паспорт на имя греческого гражданина Александра Вертидиса – тем самым он исключил себя из категории «русских эмигрантов», мог свободно ездить по миру и работать в различных странах, что он и делал.
Сначала Вертинский отправился в Румынию, но был там сочтён «советским агентом», поэтому он уехал в Польшу, где жил с 1923 по 1927 годы, много выступал в этот период, побывал с гастролями в Австрии, Венгрии, Германии. В это же время женился в первый раз на еврейской девушке Рахиль, которая при регистрации брака была записана как Ирен Вертидис. Они быстро разошлись.
С 1927 года Вертинский живёт во Франции. Осенью 1934 он отправляется на гастроли по американским городам. В США ему предлагают снять фильм о его судьбе – препятствием стала необходимость знания английского языка. Прекрасно говоривший по-французски и по-немецки, Александр терпеть не мог английскую речь. Фильм не состоялся.
После Франции Вертинский отправляется в Китай, где остаётся на восемь лет. Там он встретил свою вторую жену, Лидию Циргава, там у него родилась первая дочь. И там же он впервые попал в тяжёлые финансовые условия. Работая в двух местах, чтобы прокормить семью, он каждый день выкупал из ломбарда свой фрак и каждый день нёс сдавать его обратно.
Основной аудиторией Вертинского за рубежом были российские эмигранты. Среди знаменитых иностранцев, посещавших его концерты, были: король Густав Шведский, Альфонс Испанский, принц Уэльский, Вандербильты, Ротшильды. Шаляпин называл Вертинского «великим сказителем земли русской».
Уже с начала 20-х годов Вертинский предпринимает попытки вернуться на Родину, обращается с этой просьбой к Луначарскому, во время его зарубежной поездки, но получает отказ. Несколько раз он повторял эту просьбу – и столько же раз получал отказ. Только в 1943 году просьба Вертинского была удовлетворена, после письма, написанного на имя В.М. Молотова. После 23 лет эмиграции Вертинский с женой, тёщей и маленькой дочерью приехал в СССР. Сразу после возвращения он начал выступать перед ранеными бойцами, давал по 24 концерта в месяц.
После окончания войны продолжил сниматься в кино: «Анна на шее», «Заговор обречённых» (получил за него Сталинскую премию), «Великий воин Албании Скандербег»…
На Родине у Вертинского родилась вторая дочь. Обе – Анастасия и Марианна – унаследовали от отца актёрский талант, стали замечательными актрисами, хотя Александр Вертинский не хотел для них такой судьбы, считая, что актёрский хлеб слишком труден и нестабилен.
В конце жизни Вертинский начал писать мемуары: книгу «Четверть века без родины», рассказы «Дым», «Стёпа», книгу «Дорогой длинною…» Последняя осталась незаконченной.
Александр Николаевич Вертинский умер 21 мая 1957 года в Ленинграде.